В течение ХХ столетия российское общество пережило монархическую и аристократическую форму государственности, в конце столетия эволюционировало в демократическую государственность. Становление новой государственности, нового экономического и социального строя идет в условиях всеобщего кризиса. Известно, что кризисы в жизни общества оказывают благотворное («гигиеническое») воздействие на теоретическое и массовое сознание. Теоретики, хотят они того или нет, вынуждены пересматривать или существенно корректировать старые концепции, создавать новые модели общественного развития. Массовое (обыденное) сознание еще более раскрывается и размывается. Вместо одних мифов оно интенсивно наполняется другими. Причудливое переплетение в массовом сознании рационального и иррационального, религиозного и мистического ведет его к «перегрузкам», которые нередко достигают критической отметки. В такие периоды, с одной стороны, обостряются чувства патриотизма и национального достоинства, а с другой – появляются упадочнические настроения, усиливаются социальный пессимизм и отчаяние…

На Земле, в том числе и в России, как известно, создана новая искусственная оболочка – биосфера, радикально преобразованная трудом и творчеством человека. Но, как всем нам хорошо известно, это преобразование далеко не всегда шло и идет по-настоящему разумно, а часто носит хищнический характер, потребляющий неукротимо и жадно природу и ее ресурсы, что ведет к утилизации и истощению природы и исчезновению цивилизации эксплуатирующей, но не восстанавливающей природу, ее ресурсы, биосферу.

Нетрадиционные подходы в современном обществознании

В основе многих теорий лежит знание о развитии общества как борьбе тайных и явных сил [27, с. 70–94]. Во многом это отражает известный архетипический сюжет борьбы Добра и Зла. Конспирология выступает важным практическим и идеологическим инструментом для объяснения разнообразных общественных явлений, разработки стратегии и тактики не только различных политических партий и движений, но и многих могущественных государств.

В отечественной науке значительный вклад в разработку конспирологической проблематики внесли А. Г. Дугин, О. А. Платонов и др. Трудно не согласиться с утверждением А. Г. Дугина, что начальной аксиомой конспирологии является идея о существовании тайного общества, члены которого стремятся подчинить себе мир и создать новый порядок. Здесь им предстоит занимать ключевые позиции и безраздельно властвовать.

Конспирология не единая теория, она представляет конгломерат различных по своему происхождению и содержанию концепций. В частности, можно выделить следующие конспирологические модели:

1) «масонский заговор». Данная тема распространена сегодня весьма широко и характерна для консерваторов и фундаменталистов религиозной ориентации: католиков, православных;

2) «еврейский заговор». Две версии – теологическая (критике подвергаются религиозные аспекты иудаизма) и расистская (речь идет о национальной специфике евреев и их миссии);

3) «заговор банкиров», или «экономический заговор». Эта модель тесно связана с социологией, политологией и экономическими теориями. Во многом она прямо совпадает с социально-политической концепцией марксизма;

4) «заговор неимущих», или «большевистский заговор». Модель выражает распространенные на Западе представления, в соответствии с которыми многие происходившие (или происходящие) социальные процессы и явления порождены «подрывными» действиями разного рода революционных организаций;

5) «заговор мондиалистов» – новейшая форма конспирологии, разоблачающая планы «тайного мирового правительства». Основным объектом исследования становятся США как особый геополитический центр со своей специфической культурной и футурологической концепцией, в центре которой стоит завоевание мирового господства;

6) «оккультный заговор». Довольно старая конспирологическая тема сегодня трансформируется в концепцию неоспиритуалистического заговора, которая рассматривает социальную и политическую активность неомистических групп и движений.

Психоистория, согласно одному из ее основателей, – самостоятельная наука об исторической мотивации. Эта наука доказывает, что от прогрессивного развития стилей воспитания детей зависит ход исторического процесса, а также предлагает свою методику прогнозирования на ближайшую перспективу. На Западе современная психоистория имеет множество сторонников. Так, «Библиография психоистории» содержит более 1 300 книг.

Глубокие социальные перемены, в частности мировые революции, психоистория объясняет переменами в воспитании детей. Если насильственная революция – революция ненависти, то мирная – революция любви. Эти революции совершаются не экономическими классами, а психоклассами, новыми типами исторической личности. Соответственно, демократические преобразования в Восточной Европе и Советском Союзе в конце прошлого века были вызваны отнюдь не экономическим упадком (напротив, в последнее десятилетние его существования наблюдался умеренный экономический рост) и не миллионными затратами Америки на гонку вооружений, а изменением желаний народа, которые были вызваны предшествующими переменами в воспитании детей: родители стали больше любить своих детей.

По мнению психоисториков, существуют шесть стилей воспитания.

1. Стиль детоубийства. В истории проявляется в форме детских жертвоприношений и детоубийств, нетерпимости к проявлению гнева у детей, их запугивании призраками и колдунами, торговле детьми. На Западе этот стиль широко присутствовал до IV в. н. э.

2. Стиль отказа. Выражается в длительном пеленании ребенка, отдаче его на попечение кормилицы, в заложники, монастырь, в ученичество. Был распространен в IV–XIV вв.