— Гонения? — переспросил Фаэтон, тщательно подбирая слова, так как открыто говорить про изъяны Ангелов при Дросте и сестре Амити Хоуп не следовало.

— Их участь могла оказаться нашей, если бы мы оказались менее удачливы, — заявил Сет.

— Возможно, она все еще должна оказаться, — холодно сказал Фаэтон.

— Я должен вызвать тебя за эти слова! — выкрикнул Сет. — Мне надоели твои мелкие нападки, капитан! — Внезапный гнев охватил воина, на губах показалась пена. — Я потерял двести боевых братьев, сражаясь за ваше дело! Наверное, нам стоило последовать примеру Плакальщиков.

— Итак, ты показал свой истинный характер, — парировал Фаэтон.

— Если бы ты увидел мой истинный характер, брат, это стало бы последним зрелищем в твоей жизни.

Фаэтон привстал, рука потянулась к рукояти меча. Сет уже стоял, злобно щурясь.

— Габриэль, пожалуйста! — вмешался Данте. — Капитан Фаэтон, попридержите ваш язык. Мне известно, что не все члены Совета благосклонно относятся к нашему сближению с Расчленителями. Оставьте эти пустые эмоции. Своей жертвой и благородством Расчленители пятикратно искупили любые свои прошлые прегрешения. Я приказываю помнить это и не потерплю раскола!

Сет оскалился, показав длинные клыки, но смягчился.

— Чем больше воинов, тем вероятнее, что мы добьемся успеха, — сказал Карлаен. — В нашей ситуации честь должна склониться перед математикой, брат-капитан Фаэтон. Дикость Рыцарей Крови послужит защите Ваала, и я, например, испытываю лишь величайшее уважение к Сету и его Расчленителям.

— При условии что их жестокость обрушится только на врага. Ведь если мы соглашаемся иметь дело с некронами, можно не обращать внимания на любые проступки наших братьев по крови, — добавил Афаил.

Данте молча ждал, что Афаил снова упомянет Вермилионовых Ангелов. Второй капитан был одним из самых ярых их сторонников. Но Афаил не заговорил о них, чему Данте был очень рад. Афаил не знал, что обнаружил в их крепости-монастыре верховный капеллан Гереон пять столетий назад. Командор молился, чтобы все, собравшиеся за столом, остались в неведении относительно того ужаса.

— Мы стоим перед тяжелым выбором, — заговорил Данте. — На галактическом юге Ордо Ксенос под руководством инквизитора Криптмана использует стратегию выжженной земли, опустошая планеты, чтобы остановить продвижение ксеносов. Она не работает.

Картолит уменьшил масштаб и показал предполагаемое местоположение основной массы Левиафана, которое поднималось, огромными когтями охватывая сердце Галактики.

— Адептус Терра одобрили Аугетем Ультима через Красный Шрам. Они встанут стеной, чтобы истощить флот, несмотря на то что давать тиранидам свежее мясо опасно. На Криптусе эту стратегию применили впервые, и она не сработала. Без направляющего света Астрономикона обещанные генералу Дросту подкрепления не прибыли. Можно было с уверенностью предположить, что то же самое случится в системах за пределами Криптуса и звезд Окулюса и любое сопротивление, созданное на защитных мирах, быстро будет разбито. Тиранидов можно задержать, но без постоянной передислокации, которая невозможна из-за тени в варпе, эти усилия обречены на провал. На этой неделе мы, космодесантники, видели, чего можно достичь, если такие, как мы, защищаем укрепления в системе. Поэтому вопрос последних часов заключается в следующем: будем ли мы сражаться с тиранидами от одной системы к другой или переместим все силы Кровавых Ангелов и наших преемников, чтобы принять бой у Ваала? — закончил речь Данте.

Командор встал. Картолит ошеломляюще быстро увеличил изображение и показал родной мир Кровавых Ангелов.

— Боюсь, что первый план чреват медленным размыванием наших сил. Мы не остановим тиранидов, только замедлим их, как это уже случилось, и тогда наше окончательное уничтожение станет неизбежным. С другой стороны, если мы не будем атаковать, где только возможно, то рискуем дать Левиафану доступ к ресурсам, которые ускорят его рост в геометрической прогрессии. У любой стратегии есть свои достоинства, и обе рискованны. Поэтому я нашел третий путь. — Данте махнул рукой, и картолит уменьшил масштаб. — Мы соберем большую часть наших воинов на Ваале. Я попрошу магистров орденских флотов разбить часть своих сил на мобильные ударные группы. Они приготовятся нанести точечные удары по флоту-улью.

— Как локальные удары замедлят их, милорд, когда нет прямой войны? — спросил Афаил.

— Их боевые задачи будут тщательно распланированы. Ликвидация кластеров норн-кораблей, усиление армейских групп Астра Милитарум, укрепление Имперского Флота. Экстерминатус, если нужно. Диверсии, отвлечение, удары. Большего уже не добиться. Пока все это происходит, мы вместе с орденами-наследниками укрепим Ваал и его спутники. Встретим чужаков на краю системы Ваала с флотом в полном составе и попробуем разделить их, задерживая. Оттянув высадку тиранидов на планете, мы получаем шанс справиться с ними, когда они разделены. Эту стратегию использовал генерал Дрост, и она сработала бы, имей он больше людей. Наши арсеналы полностью укомплектованы. Миллиарды снарядов ждут свои цели. Сам Сангвинор сказал, что надежда есть. Сангвинор заговорил! — решительно произнес Данте. — Надежда — огонь свечи, а мы раздуем пламя, действуя!

Данте оглядел торжественные лица собравшихся за столом.

Мы ослабили их атаку здесь, на Криптусе, но такой же победы на Ваале недостаточно. Левиафан должен быть раздавлен. То, что я предложил, имеет лишь незначительные шансы на успех. Великое решение не могу принимать только я. Прошу членов Совета высказать свое мнение. Встанем ли мы на защиту Ваала так, как я предлагаю, разделимся между защитных миров или решим, что такое немыслимо, и сбежим?

— Сбежим? — переспросил Ордамаил. — Никогда! Решено, мы встанем. Я говорю от имени капелланов. Стратегия командора верна. Крылья Сангвиния защищают нас в эти отчаянные часы.