Взгляд я все же отвела. Всего на мгновение. Затем прямо посмотрела на гоблина, и тихо ответила:

– Я собираюсь убить свою надежду, Габриэль. Практически все свои надежды. Но даже для меня все будет хорошо… в конечном итоге. Ты ел?

Умертвие неопределенно кивнул, что скорее означало нет, чем да.

– Нужно поесть, - обозначила очевидное, - тебе понадобятся силы. Много сил.

Когда я отступила от Гобби, в его мертвом взгляде читалась такая бездна отчаяния, словно он сейчас умирал повторно.

– Ты выжил даже в Мертвом лесу, - напомнила я.

– Когда я смотрю на тебя, искренне сожалею об этом, - едва слышно сказал гоблин.

Улыбнувшись ему, просто сказала:

– Эш унарен маара даэт… - что переводилось как «рисунок прошлого не изменить».

У поговорки вечных имелось продолжение - «его можно лишь использовать для достижения цели».

– Поешь обязательно, - попросила я, ушла к двери, вслед за уже поднявшимся Эдвином.Пока мы спускались по лестнице, чтобы выйти на двор, все время думала - а где бы я была сейчас, если бы не встретила Гобби той страшной ночью? Если бы он так оригинально не победил на Мертвых играх? Если бы я никогда не столкнулась с Нортом, Эдвином и Даном?

«В моей постели, - безапелляционно уведомил лорд Гаэр-аш.
– Займитесь уже тренировкой и сегодня никаких артефактов, Риаллин».

Чуть не споткнулась от первой части его фразы.

И не сдержавшись, высказалась:

«Я бы никогда не легла в вашу постель!»

«Ты в ней спала неоднократно, - издевательски напомнил ректор. И добавил: - Но в общем и целом, вероятность того, что ты принадлежала бы мне - сто процентов».

«Ни-ког-да!» - сбегая по ступеням вниз, отчеканила я.

«Заметь, в конце прозвучало «да», - явно издеваясь, произнес лорд Гаэр-аш. Но затем, уже практически без тени издевки: - Риаллин, я некромант с очень, очень, очень высоким положением в обществе. Ты - всего лишь девчонка, без защиты, покровительства и семьи. Мне продолжать?»

Продолжать ему не потребовалось - едва Эдвин распахнул дверь, я увидела Гаэр-аша равнодушно по отношению к стихии, стоящего под ударами снежной бури. Черные волосы были собраны, черная майка открывала плечи и мускулистые руки, в руке он держал огненный шар, поигрывая им так, что сразу стало ясно - кому-то не терпится запустить магией в меня.

– Угадала, - усмехнулся ректор.

Подбросил шар, шепнул что-то и магическая шаровая молния помчалась в меня.

– Два круга вокруг дома, - приказал Эдвин, сотворяя меч для себя, ректор уже достал собственный.

Я увернулась от первого удара магии, но затем была вынуждена, едва ли не скатившись с лестницы, помчаться вперед, ощущая гудение нагоняющей энергии. И пришлось уходить от ее выпадов, потому что я подозревала, что от столкновения мне лично приятно точно не будет.

***

Два круга я пронеслась, практически не оглядываясь, и едва не свалилась, повиснув на Эдвине, который стоял, опираясь на свой меч и явно меня ждал. Шар самоликвидировался яркой вспышкой, едва я добежала до Харна, а ректора уже во дворе не было.

– Кто победил?
– тяжело дыша, и цепляясь за рубашку некроманта, спросила я.

– Мастер Меча, естественно, мне еще лет семь до его уровня, - нехотя ответил Эдвин и придержал меня, обняв за талию.

– Ничего, догонишь, - сделала я уверенное заявление, и чуть не сползла по нему на стылую покрытую снежным настилом землю.

– Полагаешь?
– Эдвин распылил собственный меч, и обнял меня, удерживая от падения.

– Даже не сомневаюсь, - все так же надрывно дыша, заверила я

И не поняла в какой момент, поддержка вдруг превратилась в крепкие объятия.

– Риа, - прошептал Эдвин, касаясь губами моей щеки, - ты собираешься уничтожить отступников?!

Я запрокинула голову, посмотрела в его глаза, улыбнулась и с вызовом спросила:

– Полагаешь, смогу?

– Даже не сомневаюсь, - как-то совершенно мрачно, ответил Харн.
– Вопрос в том, какой ценой?

– В лучшем случае ценой крови кошки, - беззаботно сообщила ему.

– А в худшем?
– мгновенно спросил Эдвин.

Широко улыбнувшись, ответила:

– Мы все умрем!

– Какой потрясающий повод для радости, - съязвил парень. И устало добавил: - Пошли завтракать, Гобби не единственный, кому сегодня силы понадобятся.

***

Когда-то давным-давно, в той другой жизни, которую я сейчас едва ли помнила, папа рассказывал мне о войне. И он говорил, что каждый раз, перед боем, два полководца ведут мысленный разговор друг с другом. Они поднимаются на высокий холм, и стоят, заложив руки за спину. А там, взирая на врага, мысленно спрашивают: «Куда же ты сволочь ударишь сперва-наперво?» или «Хотел бы я увидеть твою рожу, когда я взорву всех твоих всадников, к…», или еще много чего, но тут обычно появлялась мама и отец прекращая сквернословить, говорил: «И два полководца неизменно ведут мысленный диалог друг с другом, моя принцесса».