– Бух! и «живой таран» отлетает назад, сбивая товарищей а всего-то нехитрая «Волна».

– Налетай, родимые, чичас зубы подешевеют! дурниной ору я и лезу вперёд. Сейчас, пока они сгрудились, можно многое успеть.

– Нна! тычок носком сапога по голени.

– Ссу ! и молоденький конопатый матросик оседает со страдальческим лицом.

Голову чуть влево, пропуская кулак со свинчаткой и удар костяшками пальцев в бицепс занесённой руки.

Хватаю за воротник пожилого матроса и наношу ему резкий, но не сильный удар по сонной артерии отдохни.

Снова за воротник, но ужё Семёна, рвущегося в бой.

– За моей спиной следи, пьянь!

Коленом в пах темноволосому, тут же толкаю его навстречу подлетающим противникам.

Снова встречный блок костяшками кулака в бицепс и вдогонку пробиваю «солнышко».

«Ловлю» увесистую плюху в плечо видел, но увернуться не успевал, связки не те. Да и не привык ещё к медлительности человеческого тела то дзюцу Ускорения пытаюсь исполнить, то ещё что-то.

Противники как-то быстро «закончились», но «тяжёлых» нет ни тебе сломанных челюстей, ни сотрясений мозга Матросики в сознании, но драться не могут «вавки» крайне болезненны. Ругаются

– Я вам! рвётся наказать их Семён.

– Я тебе! и с этими словами закатываю ему подзатыльник, - победили, так не позорься.

Противники явно удивлены

– Но и вы хороши нет бы по чести кулаками помахать. В охотку оно самое то. А то «карманы» Сам бы чичас у вас вывернул за грубость, да ентот охламон (подзатыльник Сёмке) сам говнищем расплевался, дурошлёп пьяный.

– Х-ха, говнищем, - засмеялись матросы и Сашка. Сёма обижается, но до того уморительно

– Я жа говорю дурошлёп ён.

История получила неожиданное продолжение с матросиками мы продолжили «меряться письками», но уже цивилизованно. Мой же авторитет резко вырос не только в роте, но и в полку и не только за умение размахивать кулаками, но и за умение «разрулить» ситуацию.

В начале марта вызвали меня в штаб

– Хорош, хорош , - разглядывал меня Львов вместе со старшими офицерами полка, - мастер, значит, на кулачках?

– Так точна, Ваш Сиясь! Мине сам Сидор Поликарпыч хвалит, фельфебель наш.

– Учит его, - поясняет полковнику Левашов, - говорит, перспективный парень, хочет через пару лет в ефрейторы выдвинуть.

– Гм в ефрейторы Грамотный?

– Так точна, Ваш Сиясь!

– Да не тянись, - благодушно говорит бывший гвардеец, - хорошо грамотен ?

– Писарем поставили, Ваш Сиясь.

– А до службы?

– Неграмотным был, Ваш Сиясь!

– Вот даже как?

– Ну что ж, можете порадовать своего фельдфебеля, Левашов, его протэжэ вполне достоин звания ефрейтора уже сейчас. Пусть и послужил немного, но если писарь, да и гм кулачник У такого не забалуешь.

Софоклович* - подобные имена и отчества были в то время в ходу. Несколько десятилетий в моде была античность и потому имена типа Фемистокл, Еврипид, Софокл и Менелай можно было встретить как у важного вельможи, так и у крестьянина. Если сельский батюшка увлекался античностью, ну или помещик (что важнее), то целые деревни могли нарекаться подобным образом.

Было изготовлено ещё до войны с Наполеоном** - не фейк, перед Крымской войной перевооружение армии началось, но ружей времён Наполеоновского Нашествия хватало - и такого порой качества, что использовать их можно было только для парадов и штыкового боя, но не для стрельбы. Были у нас и ружья современных систем, но как обычно иностранных и как обычно чрезмерно сложных и дорогих (да-да, взятки и прямое предательство). Некоторые из таких образцов требовали ПРОМЫВКИ и сложнейшей чистки после двух-трёх выстрелов, в противном случае их могло разорвать.

Женщины, спешно закрывающие лица при виде посторонних мужчин*** - не только мусульмане, но и ортодоксальные евреи, караимы, жители некоторых регионов Кавказа (в том числе и православные). У кого-то религия не позволяет или правила приличия, а у тех же армян или греков, долгое время проживших рядом с мусульманами - чувство самосохранения. Опасно.

Но в спины бить умеют, этого не отнимешь**** - в то время власти России проводили КРАЙНЕ мягкую политику по отношению к крымским татарам, но не помогло. Диверсий от них хватало и в мирное время, а с началом Крымской войны они начали вести себя не толерантно. Вырезалось мирное население (как русские, так и лояльные русским), были массовые грабежи и массовые изнасилования, множество жителей были проданы в рабство (через Турцию)

Глава седьмая

«НАТО» объявило войну и уже в апреле 1854 года Одессу обстреляли с моря. Затем военная компания в Крыму как будто замерла «НАТО» подготавливало плацдармы для вторжения на кавказских землях, неподвластных России*, а российские власти достаточно вяло противостояли этому.

Зато активизировались крымские татары, принявшись за диверсии. Перерезали проволоку телеграфных линий, убивали солдат-одиночек, начались поджоги складов. Власти действовали привычно начали извечную игру в «обнимашки», всячески обласкивая татарских старейшин. Те принимали подарки и уверяли в верноподданических чувствах, но диверсии не прекращались.