Месяц в Севастополе за год приравнивается******** - как и в РИ.

Нужная выслуга у него будет пора и в офицеры выдвигать!********* - офицеров из нижних чинов было в Российской Империи предостаточно. Достаточно было отслужить восемь лет безпорочно (то есть без серьёзных «косяков») и обладать достаточной грамотностью и всё. В генералы такой офицер выходил нечасто (но были, причём немало!), но дослужиться до капитана было вполне реально.

Глава девятая

Экзамены на офицера я сдал на удивление легко офицеры в штабе Горчакова немного погоняли меня по уставу, тактике, задали ряд практических вопросов и вот здесь «споткнулись» о разницу взглядов.

– Ну вестимо, горло перерезать, - с долей хорошо рассчитанного недоумения отвечаю упитанному полковнику с черезчур холёными руками, - зачем нянькаться, ежели пленного до расположения части дотянуть не могу.

– Варварство! Вскочил лощёный (он не представился). это до какой степени низости

– Степан Ильич, - мягко успокоил его ротмистр Цезарин (который как раз выглядел как боевой офицер), - наверняка здесь какое-то недоразумение.

– Иван Фёдорович, - слегка запнулся ротмистр, - вы вообще говорите или о каком-то конкретном случае?

Моргаю глазами недоумённо

– Ну меня же спрашивали о том случае с турками давеча наткнулся на них, ну и прирезал.

– Видите, Степен Ильич, тут просто небольшое недопонимание, - мягко сказал Цезарин.

– Действительно, - пробурчал успокоенный лощённый, - да ещё и с турками Всё едино те слова не держат.

Решив несколько достаточно простеньких математических задачек и ответив на ряд вопросов по географии

– Поздравляю званием прапорщика, - доброжелательно сказал лощённый Степан Ильич, - надеюсь, вы и в офицерском чине будете служить Русскому Государству столь же славно.

Далее последовал разрыв шаблонов лощённый, оказавшийся аж целым князем Долгоруким (хотя из какой ветви, я не уловил, а их было много и влияние было различным) и на удивление симпатичным человеком.

Как поведал мне Цезарин после символической пьянки (офицер родился!), Степан Ильич и правда в недавнем прошлом был гражданским, которому пришлось надеть погоны по прямой просьбе (!) императора, дабы проще было расследовать злоупотребления интендантов. И эта «канцелярская крыса» обладала немалым личным и гражданским* мужеством, отправив под суд больше двадцати интендантов. Но увы, усилия его были сродни попытки вычерпать море ведром: для того, чтобы осудить вора, требовались неоспоримые доказательства, а воров было очень много. И что хуже всего воровство это покрывалось на самом верху, что лично мне (да и нетолько) говорило о прямой измене

Были ещё и забавная неожиданность ну то есть офицеры при штабе Горчакова думали, что это будет для меня неожиданностью

– Раз уж пошли за Мартынова, - подмигивает лукаво Цезаринов, - то и будете теперь Мартыновым официально.

– Кхе

Улицы Севастополя, в который уже пришла весна, поражают развалинами. Это далеко не «Сталинградский пейзаж», но город разрушен основательно. Повсюду обломки, следы пожаров, очень много раненых. И тут же множество бездельников. Добрая половина офицеров и чиновников военного ведомства к бастионам или не приближается вовсе или спешит туда исключительно при штурме тогда можно «показать себя» и заработать орден. Расслоение общества колоссальное. Честно говоря, начинаю понимать, что таких «Благородий» я бы и сам на штыки в семнадцатом

По вполне понятным причинам, в полку меня не оставили ну неприлично офицеру оставаться там, где его «цукали» и «ставили во фрунт». Попрощавшись с бывшими сослуживцами (а особенно тепло с фельдфебелем), забрал нехитрые пожитки, коих набралось на удивление много. Одних только трофейных ружей, среди которых были и дорогущие охотничьи** ружья, которые не хотелось сдавать в интендантство или продавать за символические цены офицерам, пистолеты, клинки, ткань Запасливый я, да.

Офицеры моего бывшего полка провожали очень тепло я бы зримым доказательством того, что они лучшие в своей среде воспитали! Были и подарки

– Мы тут скинулись и построили*** вам мундир, - вальяжно сообщил Львов, - ну и по мелочи.

«По мелочи» оказался несессер**** с полным «джентельменским набором» в виде «рыльно-мыльных» принадлежностей, ниток-иголок, зубной щётки и тому подобного. Поблагодарил, но праздновать не стали наш Львов с началом войны преобразился из «вялого» командира, который по большей части отсутствует в расположении полка, в настоящего «отца солдатам». Чудеса героизма он не демонстрировал, но тягот военной жизни не избегал и жил вместе с офицерами на передовой. Причём если солдат и офицеров время от времени меняли, отводя в город на несколько дней или недель, то Львов крайне редко покидал укрепления. Такие гвардейцы тоже есть

Перевели меня в отдельный батальон капитана Свиридова Михаила Евграфовича. Он тоже выслужился из рядовых сейчас, будучи в весьма почтенном пятидесятилетнем возрасте, считался (по мнению штабных, кои были ко мне настроены удивительно благодушно) лучшим учителем для меня, вчерашнего унтера. Комбат на диво моложав, силён и вынослив и считает это заслугой ЗОЖа. Не скрывает он и того, что является старообрядцем*****.

Собственно говоря, именно из-за старообрядчества его карьера не слишком задалсь звание капитана для командира батальона, который вдобавок командует им больше десятка лет нонсенс. Правда, батальон был сокращённого состава не тысяча человек, а чуть более четырёхсот.