***

Мишка тянул, не замечая, что его крепкие пальцы больно врезались в тонкое запястье. Лишь на улице Настя смогла вырвать, начавшую неметь руку, а точнее Михаил ее сам отпустил.

— Ты что там?.. Ты за чем?… — неосознанно делая пару шагов назад, пробормотала Настя.

Взгляд скользил по широкой Мишкиной спине. Парень молчал.

На улице значительно похолодало. Мокрый, от моросившего весь день дождя, асфальт покрылся глазурью легкой изморози, а лужи стянул тонкий ледок. Дыхание легким белесым облаком срывалось с губ, осыпалось невесомым инеем. Куртка осталась в клубе, и холод легко пробрался под тонкую блузку, Бродил по коже, гонял стада мурашек. Настя зябко обхватила себя руками. Мишка молчал, и она не знала что делать: идти обратно в клуб или возвращаться в съемный дом одной.

Настя почувствовала, что страх перед Мишей, перед таким Мишей, которого она прежде не видела, сменяется страхом за него, такого, как он сейчас, потерянного. Она знала, что с ним что-то не так, даже не видя его лица.

— Миш? — тихо позвала она.

Он стоял все также не шелохнувшись, лишь плечи чуть-чуть опустились. Настя шагнула ближе, прикоснулась раскрытой ладонью к его спине.

— Миш, что с тобой? — совсем тихо спросила она.

И эти слова, а может легкое прикосновение сдвинули что-то в окружающем пространстве. Парень будто очнулся, резко развернулся. И Настя отступила. Его лицо ничуть не изменилось, в глазах плескалось тоже безумие, с которым он бил ни в чем не повинных парней там в клубе.

— Что со мной?! — Мишкин голос звенел на гране крика. — Это я у тебя хотел спросить. Что с тобой? Ушла неизвестно куда! Хотя обещала всегда быть рядом. Обещала не уходить, не пропадать, оставляя после себя лишь пустоту и боль! А стоит отвернуться, и тебя уже нет. Строила глазки кому-то другому!

Настя вдруг осознала, что под напором этих обвинений, несправедливых слов, отступает все дальше и дальше и не может остановиться. Парень, заметив это, быстро приблизился, два раза шагнув там, где она — десять. Вцепился в плечи, встряхнул, задышал хрипло в самое лицо:

— Почему? Почему ты не хочешь быть рядом? Почему ты всегда бежишь от меня? К кому угодно: к брату, Пчелычу, к каким-то левым парням, только не ко мне! Ты и сейчас бежишь. Вот стоишь передо мной, а сама, улыбаясь, уходишь.

— Миш… Те парни в клубе… Ты просто все не так понял… Они вовсе не…

— Мне плевать на твои лживые оправдания, — голос Мишки все же сорвался на крик. — Раз ненавидишь, так и скажи! Не прячь истинные чувства за поддельными улыбочками. Я знаю, давно знаю, ты лишь и ждешь, только и мечтаешь услышать, как захрустит мой сломанный хребет, что бы спокойно уйти. Чтобы облегченно вздохнуть и уйти не оглядываясь.

— Миш, о чем ты?

Пальцы Мишки больно врезались в плечи.

— Ненавижу! Ненавижу тебя!

Парень зло оттолкнул Настю, развернулся и бросился бежать, быстро скрывшись в темноте. Настя, потеряв опору, едва не упала. Ее подхватил Тимур, придержал. Он ощущал, как девушка вздрагивала, смотрела в след скрывшемуся Мишки, но бежать за ним даже не пыталась — ноги мелко дрожали и совершенно не слушались.

Настя обернулась. Тимур, как всегда пряччась за ослепительной улыбкой, точно за щитом, накинул на плечи девушки пуховик. Чуть дальше стояла Станислава, сжимая куртку Мишки.

— Вы давно здесь? — бесцветным голосом поинтересовалась Настя.

— Да не особо. Но на заключительную часть почти монолога на тему: «Никто меня не любит…», успели. Я аж заслушалась! Сколько возвышенности, экспрессии, чувств! Вы там без нас ничего не курили? Или водка паленая? Нет-нет… Я понял! Это любовь в столь странно проявлении.

Настя уже поняла, что чем больше и веселее он говорит, тем более обеспокоен.

— Что здесь случилось? — спросил Тимур совершенно серьезно.

— Ничего, — еле слышно ответила Настя.

— Я никогда не видел Мишку таким. Хотя он с самого утра, то есть вечера, в общем, как проснулся, какой-то странны.

— Это не он. Это яд. Я виновата, что просмотрела. Псы достали его.

— Что теперь?

— Ждать брата. Я не смогу помочь сейчас, а он сможет. Но Миша… Его найти надо…

— Да что с ним станется, — проговорил успокаивающе Тимур. — Погуляет, мозги проветрит и вернется. К тому же в такой легкой одежде, без куртки, да по такой погодке долго не нагуляешься.

— Он уже в доме старухи, — ровно проговорила Станислава.

— Вот видишь, — поддакнул ей Тимур, даже не спросив, с чего такая уверенность. — Пошли домой.

А Настя решила, что Станислава просто в бешенстве, ведь это ее первые слова, за все время, что они на улице. Вот только не понятно, на кого она злиться, на Мишку, что затеял драку, или на нее, которая косвенно стала причиной, для ее начала.

***

Всю дорогу до дома, Станислава молчала. Нет, она не злилась. Она пыталась понять, что на самом деле видела там перед клубом.