— Ад и все дьяволы! Она хороша… Если наш плейбой не созреет, клянусь, я…

— Вытри слюни, Клайв… — не дал развить мысль молодому нахалу Пит. — Не знаю, что между ними случилось в прошлом, но от них до сих пор искрит.

— Тогда какого черта ты влез? — хмыкнул тот, наблюдая за единственной оставшейся на танцполе парой, за которой, помимо него самого, следили, наверное, все присутствующие.

— Да так… Решил подбросить дровишек, чтобы дать разгореться пламени, — оскалился Пит и, оглядевшись по сторонам, добавил: — А вот и наш парень…

Богдан был зол. Очень зол! Как давно уже не был. Попадись ему Ставински под руку, он его… Взгляд мужчины наткнулся на танцующую посреди зала парочку и замер. Твою ж ты гребаную мать! Рита… Это была она! Эти волосы, эту женственную фигуру он бы узнал из тысячи. Она как будто занималась любовью там, на танцполе… под прицелом десятков глаз. Этот танец… и танец ли? — сквозящие в нем неподдельные искренность и доверие, близость тел, медленные и чувственные движения — они пробудили в нем что-то, давно забытое. Чувства, от которых он бежал, которым не позволял завладеть собой.

Богдан сглотнул. Дернулся как-то нескладно, пошел вперед. Оттолкнул от нее бесцеремонные руки ублюдка…

— Эй! Какого черта… — возмутилась Рита, сверкая глазами. — Ты… ты что себе позволяешь, я…

Не отводя от нее глаз, Богдан блокировал удар кинувшегося на него мужика, а второй рукой пришпилил Риту к собственной, часто вздымающейся от злости и множества других чувств, груди. А потом он ее поцеловал.

Глава 9

Тысячи иголок ужалили рецепторы и устремились вниз: пронзили живот, прошлись по вмиг ослабевшим ногам, без наркоза прошивая тело ядовитыми нитями страсти. Нос наполнил утонченный аромат Связерского. Пьянящий коктейль из необузданной ярости, секса и его изумительного парфюма. Она бы хотела сказать, что сопротивлялась наваждению, да только это было неправдой. Однажды в нем утонув — на спасение не было шансов. Руки поднялись вверх по скульптурному идеально вылепленному годами силовых тренировок прессу, его широкой груди и оплели мощную шею. Спина прогнулась, ноги чуть разошлись. Рита почти повисла на Богдане, таком сильном, таком желанном… Разгоряченная зажигательным чувственным танцем, только теперь она по-настоящему пылала.

Толпа вокруг засвистела, заулюлюкала, бросая пошлые шуточки на самых разных языках. И хоть Рита не была полиглотом, не трудно было догадаться, чему они были посвящены. Щелкнули вспышки. Или это огни светомузыки? Рита отвела губы и зажмурилась что есть сил.

— Поставь меня на пол, — прошептала она.

— Но…

— Отпусти! — повысила голос.

Связерский выполнять ее просьбу не торопился. Рита приподняла веки, но посмотреть в глаза Богдану пока не решилась. Все, что она видела в мигающих огнях ночного клуба — его чувственный рот и короткую щетину на подбородке.

— Воу-воу, Бо, какого черта ты себе позволяешь? — раздался голос за спиной. Рита затрепыхалась, Богдан чуть разжал руки, и она скатилась вниз по его телу.

— Отвали, Ставински.

— Черта с два! Убери свои лапы от моей девушки!

Рита распахнула глаза и уставилась на угрожающе напрягшегося Пита, чьи смеющиеся глаза никак не вязались с ролью разгневанного ревнивца. Но Связерский, кажется, этого не замечал. Слова теперь уже бывшего друга подействовали на него, как красная тряпка на быка. Одним слитным движением он убрал Риту с дороги и, подойдя к Питу вплотную, процедил:

— Черта с два она твоя девушка.

Затравленно оглянувшись, Рита наткнулась взглядом на еще одного знакомого.

— Завязывайте, ребята. Здесь куча прессы… — пробормотал Клайв, становясь между сверлящими друг друга взглядами мужиками.

— Отсоси мне… — будто не замечая товарища по команде, бросил Связерскому Пит.

— В отличие от тебя, я не по этой части, — оскалился Богдан, отталкивая противостоящего ему парня.

— С меня довольно! — вспыхнула Рита. Развернулась и, то и дело на кого-то наталкиваясь, ринулась прочь из зала. Вечер был безнадежно испорчен. К тому же от громкой музыки у нее дико разболелась голова. Ей хотелось выпить таблетку и смыть с себя клубный смрад. Но еще больше — просто забыть о том, что произошло.

Марго выскочила на гудящую улицу и осмотрелась. Она понятия не имела о том, в какой части города она находилось. Наверное, ей следовало вызвать такси, но мыслить связно не получалось. Чем дальше девушка удалялась от клуба — тем ее сильнее трясло.

— Рита, постой! — на округлое плечико легла рука.

— Убери от меня свои грязные лапы!

— Да подожди ты! Куда ты так спешишь?

— Куда спешу?! — Рита задохнулась от злости и не придумала ничего лучше, как сказать: — К Марку! Как ты додумался бросить его одного?!

— Ему двенадцать лет!

— Он еще ребенок!

— Ты слишком нянчишься с ним.

— Ну, знаешь! Не тебе меня учить!

Мимо, обдавая тело потоком раскаленного воздуха, пронёсся на скутере какой-то лихач, а еще — чуть дальше по улице — мелькнули шашечки такси. Рита вскинула руку в попытке поймать машину.

— Мне бы не пришлось его бросать, если бы ты соизволила ответить на мои звонки!

— Случилось что-то серьезное?

— Нет! — почесал в затылке Связерский, — просто…