Тварь с лентами вернулась к своему любимому занятию — нарезанию чертей в салат.

Конь ворвался в толпу демонов, а вместе с ним пришел грозовой фронт. Молния ударила в платформу. Нас хорошо тряхнуло.

Мама не позволила Ною провернуть свой фокус с мечом. Острый каблук вонзился ему в живот, но предводитель не испытывал от этого какого-то видимого дискомфорта. Их разняла фигуристая тетка в кольчуге и шипами в горле.

Я хотел вмешаться, но Алиса все еще была в опасности. — Приближается.

Тогда, не понял о ком она говорила. Подумал, что о тени, которая неожиданно лопнула, превратившись в большую, будто истекающую нефтью птицу.

Эта хрень разбилась о щит, снова став тенью, черным озером вокруг нас.

— Вымани ее обратно. — шепнула мне сестра.

— Как я должен это, по-твоему, сделать?! — а впрочем, есть у меня одна идея. Она прячется в своей тени, примерно так же, как я, когда реквием растекается лужей. У этих способностей один принцип. А значит, возможно, одна слабость.

Я положил щит на пол и встал на него сверху. Алиса тоже запрыгнула на панцирь. Собравшись, я вызвал еще одного дракона. Или, скорее, червя.

Скользкая красная штука, вся в складках. В клыкастой пасти большой мутный глаз. Этим глазом оно и нырнуло в тень, разгоняя вокруг себя яркие электрические круги. Цель была достигнута.

Мерзкая гарпия вновь оказалась перед нами. Сестра подпрыгнула метра на четыре, что в принципе не должно быть возможно в такой обуви. Зависнув над гарпией, она резко коснулась ее двумя пальцами в нескольких точках, где после этого вспыхнули яркие огни. — Можешь снова закрываться!

Вот совсем еще чуть-чуть, и меня бы тоже прожарило. Взрыв был зверский. От него, по платформе прошла глубокая трещина.

— Она уже близко! — крикнула Алиса, которую это облако пламени даже не задело. — К сожалению, тебе придется опуститься на ее уровень. Но ничего не поделаешь!

— В каком это смысле?

На секунду, мозг завис. Я увидел, как нога сестры превратилась в заячью. Эта огненная лапа врезалась мне в живот. Как раз в тот момент, когда я прыгнул, чтобы не улететь вниз вместе с куском платформы.

Защита Ын-Бёль не сработала. Виноватое, но все же изменившееся, чужое лицо Алисы стремительно отдалялось. Рой демонов тоже остался наверху. Иронично, но я сам превратился в падающую звезду.

…

— Так и знала, она нас предаст. — ворчала драконица, пока я собирался из размазни. — Надеюсь, теперь будешь меня слушать.

— Как там у классиков… Вовремя предать — значит, предвидеть.

Мы куда-то приземлились. Здесь было не очень светло, очень влажно, а еще орало радио. Только звучал не потусторонний голос невинной девы Арым. Это был наглый, хриплый вопль Луизы, вопившей какую-то песню про станцию паники. Ни в одну ноту дьяволица не попадала.

Пол сильно трясло. Если присмотреться, можно было увидеть, что «пол» вовсе и не пол, а просто слой переплетенных тел, ползущий вверх.

Луиза сидела в самом его центре, на горе такого же мяса. — Слушай внимательно, несостоявшийся деверь. Никогда не делай такого в реальной жизни. Мало того, что плохо, еще и не эстетично. — ее рука превратилась в револьвер. — Русская рулетка. Мой ход.

На станции паники было не протолкнуться. Смертных разогнали по отсекам, в соответствии с группами, но места всем не хватало. Ил Но должен был следить за порядком, но порядок и без того царил идеальный. Чтобы начать буянить в такой ситуации, на глазах у благородных игроков — надо быть полным идиотом. Таких в Янчхо не найдется.

Минут десять назад, мимо него пронесся управляющий из Полярис, весь потный и взъерошенный. О чем-то говорил с руководством. Может показалось, но по слухам пропала связь с единым отрядом. Как такое вообще может быть? Десяток самых сильных обитателей города. Неужели, Саншин… Нет, нельзя о таком думать. А тем более, высказывать подобные мысли.

В руководстве, наверное, бардак. Кто-то в ужасе мечет молнии. Кто-то пытается прикрыть свой зад. Саншин разворошили осиное гнездо, что перед этим натравили на своих врагов. Вот пусть теперь этот беспокойный улей и думает. Его задача — присматривать за своими людишками.

Над нервной толпой пронесся поезд. Ну раз уж поезда еще ходят, значит и беспокоиться не о чем.

…

Старый летчик ждал. Тот, кто когда-то спас его из черной пустоты сейчас сам нуждался в поддержке.

Они отвергли правила — вынудили духа скрыться в коконе, стремительно повзрослеть. Летчик не знал, что он предпримет, когда пробудится. Больше не будет игры. Зенит станет предельно серьезным. Его маленький сад, построенный на могилах, заполонили враги.

Сколько лет они провели в покое и созерцании растущей энтропии. Дух знал — рано или поздно братья придут, чтобы нарушить хрупкий баланс. И он будет обязан выступить арбитром в войне, что никак не хочет заканчиваться.