Но не я. Я смотрю только на Жаки. Её стройное тело медленно двигается, покачиваясь в такт мелодии. Даже в тени видны длинные, стройные ноги Жаклин, мягкий изгиб тела. Голос притягивает к себе, завораживая.

И я двигался. Всё ближе и ближе. К ней.

Жаки подошла к центру сцены, вставила микрофон в штатив и резко дернула его на себя, при этом распустив волосы. Она выдохнула будто из глубины души:

– Боль! Ты заставил меня, заставил меня верить, верить...

Её волосы разлетались в разные стороны, при каждом повороте головы. Я замер. Эти слова адресованы мне? Это я заставил её поверить, а потом сломал?

Да, это точно обо мне.

В сердце ноющая боль. В горле появился огромный ком. Эта я та сволочь, что воспользовался ею, а потом швырнул на растерзание самой деспотичной твари нашей школы.

Могу ли я оправдать себя? Нет, я даже не собираюсь пытаться. Я хотел видеть её боль и увидел. Только где оно, облегчение?

Два года назад я считал, что эта справедливая расплата. Но то, что недавно заявила моя аморальная мамаша, перевернуло всё с ног голову! Я поверил ей, а она соврала мне в сотый раз!

Я считал себя слишком умным, во мне бушевал гнев, и я наломал таких дров, что теперь невозможно исправить.

Я сам запустил таймер этой бомбы, и теперь она взорвёт меня же изнутри. А эта хрупкая девочка поёт, что собирает себя по кусочкам.

Давай, милая, сделай это и швырни мне прямо в лицо.

Яна срывает маску со своего лица, и я только тогда замечаю, что у Жаклин такая же маска.

Что она творит? Она поёт здесь только потому, что никто не знает, кто выходит на эту сцену каждую пятницу!

Жаки продолжает петь. Мою грудь сжимают стальные тиски. Она буквально вырывает микрофон из штатива, затем, отбрасывая эту палку в сторону, выходит на свет.

Нет, девочка, не делай это! Это же твоя отдушина. Не забирай у себя то, что даже я не решился отнять.

Очередь припева. Яна танцует возле Жаклин. Это игра. Они играют со зрителями. Мои ладони потеют. Я сжимаю кулаки в тот момент, когда Яна срывает маску с синеглазого ангела, раскрывая её секрет. Ту тайну, что она бережно хранила эти два года.

Жаки вкладывает в слова такую боль, что в области груди не просто щемит, она проезжает по моей чёрствой душе наждачной бумагой.

Зал замирает. Да, они узнали её. Я готов рассмеяться.

Очень эффектно, ничего не скажешь.

Я стою недалеко от сцены. Она меня не замечает, но я вижу, как Жаклин бьет крупная дрожь. Такое ощущение, что она сейчас упадет, спускаясь со сцены. Я делаю несколько шагов вперед, чтобы поймать её, если что, но она справляется.

Жаки направляется в бар. Я даже зарычал. Я видел, как этот бармен поцеловал её в прошлую пятницу. Я бы размазал его по стенке, если бы меня не удержал Марк. Он всегда вёл себя спокойно и сдержано, в отличие от меня. Тогда Жаклин оттолкнула его, но я не мог быть уверен, что и сейчас она это сделает. Эта девушка полна сюрпризов.

Бармен улыбается ей, что-то говорит. Жаки приближается к нему. Слишком близко. Губы к губам. Чёрт, нет!

Но затем она также спокойно отходит. Что это было? Бармен кривится, наливая стопки. Она выпивает одну из них. Морщится, хватается за горло. Водка, наверно. Яна выпивает свою очень профессионально. Я не вижу Марка. Куда он делся? Жаклин что-то говорит им, затем разворачивается и куда-то идёт. Я следую за ней, вижу табличку «Чёрный ход».

Выхожу. Она сидит на корточках, прислонившись в стене. Ей плохо?

Здесь темно, никого нет. Только Жаки и я. На ней сегодня неимоверно сексуальный наряд. Чёрная, неприлично короткая кожаная юбка, кружевной топ, высокие каблуки. Её и без того идеальное тело, кажется ещё более совершенным.

– Я был уверен, это ты пела в тени.

Она резко встает, окидывая меня взглядом, в её глазах загорается огонёк.

– Что ж, возьми свой приз с полки, - говорит Жаки, растягивая слова.

Огрызается? Мне нравится. Я точно хочу взять свой приз. Я скрещиваю руки на груди - привычка.

– О, я точно возьму его. Не сомневайся...

Она не даёт мне договорить.

– Мне как-то, знаешь ли, всё равно.

Жаклин собирается уйти, но резко останавливается. Она оборачивается, её тело натянуто струной.

– Но если ты все это время знал, то почему не рассказал всем?

Логичный вопрос. Я и сам не раз задавал его себе.

– Почему же? Думал, что так держишь меня в своей власти? Полностью контролируешь?

Она скрещивает руки, становясь в позу наглой стервы - ей не идёт.