– Жаклин.
– Я направился к ней, хотел успокоить.

Но она выставила руки вперёд, защищаясь. От меня.

– Не приближайся ко мне! Какого хрена ты лезешь не в своё дело? Я тебя не просила мне помогать! Не подходи!

Похоже, у девочки начинается истерика.

– Николас, - Маркус кладёт руку мне на плечо, тормозя меня, - не надо.

Я скидываю её:

– Не указывай мне, что делать, Марк!

Пусть лучше разбирается в своей жизни, в своих отношениях с той сексуальной иностранкой.

– Нам надо поговорить.

– Нет!

– Да!

Я рывком притягиваю Жаклин к себе. Она наступает мне на ногу каблуком. Я отпускаю её, сжав зубы, чтобы не крикнуть от боли. Эта синеглазая сводит меня с ума! Хотя я заслужил боль и похуже.

Жаклин подходит к барной стойке, хватает первую попавшую стопку и выпивает её. Она сжимает зубы. Я тоже сжимаю, но от злости.

– Алекс, налей мне текилу!

Она достает купюру из... ого, неожиданно... и кидает её на стойку:

– Давай лучше две!

Никто не двигается с места. Жаклин рассмеялась. Истерический смех явно не предвещает ничего хорошего.

– Не хочешь? Не беда...

Она хватает ещё одну рюмку. Девочка, что же ты делаешь?

– Жаклин, - предупреждаю я её.

Но она не обращает внимания, выливает в себя ещё и эту стопку.

– Алекс, мне нужны соль и лайм.

Жаки начинает хихикать. Алкоголь быстро ударил ей в голову. Я направляюсь к ней. Её нужно отвести домой. Но она уворачивается. И быстрее, чем я могу сообразить, вскакивает на сцену.

Она запела JoJo - Sexy To Me.

Господи!

Жаки танцует на сцене, поёт и явно получает от этого удовольствие. Пьяные зрители уже начинают подпевать и подтанцовывать. Я не хочу, чтобы они видели движения Жаклин, на ней же эта секси-юбка. Для чего она вообще её надела?

Девочка крутит попой, у меня кровь приливает не в то место. Я подхожу к сцене, хватаю Жаки, закидываю на плечо. Юбка не прикрывает её трусики, поэтому я закрываю их рукой.

– Шоу окончено!

Жаклин бьёт меня по спине. Сильная.

– Помоги!
– кричит она своей подруге.

Но Яна не поможет. Марк не позволит ей сдвинуться с места.

– Ненавижу тебя! Ненавижу! Отпусти меня! Какого хрена тебе от меня надо?

Я выношу её на улицу, чтобы посадить в машину и отвести её аппетитный зад подальше от возможных неприятностей. Знаю, что уже слишком поздно.

– Ты просто моральный...

Она замолчала.

– Моральный кто?
– Я провёл рукой по её попе: не смог сдержаться.

– Дегенерат! Не трогай мой зад!

Я смеюсь. Надо же такое придумать.

Я ставлю Жаки на ноги возле машины. У меня ощущение, что как только я её отпущу, она убежит, поэтому я прижимаю её к машине.

– Я приехала с Яной. Она же и должна меня отвезти.

– Она выпила и никуда сама не поедет.

Садиться за руль в пьяном состояние - очень плохо. Моя мать однажды решила покататься, выпив предварительно полбутылки коллекционного виски. Итог: она чуть не убила ребёнка. Отец до сих пор оплачивает его лечение. А матери хоть бы хны. Даже пить не бросила.

– Почему он всегда такой?

Я не понял, о ком она.

– Кто?

– Маркус. Почему он всегда такой угрюмый? И не разговаривает?

Я смотрю на нее. Мои глаза сужаются, я усмехаюсь.

– Настолько пьяна?

Она хмыкает и задирает нос.

– У каждого из нас своя история.

У меня, у Марка, у Жаки, я даже уверен, что и у Яны - у каждого из нас свои семьи, свои проблемы. Как там говорил русский писатель?

«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Да, я читал Тостого. Правда, очень давно. Бабушка заставляла.

– Да?
– Она как-то странно смотрит.
– И какая же твоя?

Я не хочу, чтобы Жаки узнала мою историю. Я вообще не хочу, чтобы о ней знал хоть кто-нибудь.

– А, хотя, знаешь, забудь...

Она резко дёргается, и я сразу понимаю, что происходит. Видел это не раз. Я отскочил как раз вовремя. Её выворачивает наизнанку. Неприятно, но у меня иммунитет.

– Фу, - она смотрит на свою блевотину, - какая гадость.

Могу сказать одно, ела она сегодня мало. Наверное, поэтому так быстр развезло.