Почему он так поступает со мной? Если Николас думает, что я смогу запросто перешагнуть через то, что пережила, то он просто безмозглый идиот!

Я снимаю каблуки и выкидываю их в кусты.

Не хочу никого видеть и ни с кем разговаривать.

Я иду по дороге, обнимая себя за плечи и из последних сил сдерживая рыдания. Мне трудно дышать: лёгкие, как вражеские силы, отталкивают кислород, необходимый мне для жизни. Босые ноги касаются холодного асфальта, но я этого не замечаю.

Почему люди думают, что лучше знают, что мне нужно?

Отец, которому два года было всё равно, вдруг пытается активно участвовать в моей жизни, ставя условия. Николас, всё это время наслаждавшийся моими страданиями, теперь преследует, говоря при этом, что хочет быть со мной.

Когда вселенная успела сойти с ума?

Просыпаться утром после всего случившегося вчера - как-то странно. Я открыла глаза уже полчаса назад, но вставать пока не собиралась. Я просто лежала на своей кровати и смотрела в потолок. За ночь эмоции притупились, но осадок остался.

У меня сложилось ощущение, что отец знает то, чего не знаю я. Неужели он знает причину всего происходящего? Если да, то почему все время бездействовал? Почему не защитил меня?

Я всё-таки скатываюсь постели, выбираю светлые джинсы, чёрно-белый полосатый топ, белые кеды, волосы даже не расчёсываю, просто собираю их в высокую култышку. Я тихо спускаюсь вниз к телефону, чтобы набрать номер Яны.

– Жаки!
– воскликнула она.
– Что так поздно?

Я смотрю на часы. Восемь утра.

– Рано?

– Нет, поздно! Я уже вся измучилась, - захныкала Яна, хотя, кажется, наигранно.
– Я буду у тебя через пятнадцать минут. Собирайся!

Она повесила трубку быстрее, чем я успела что-то сказать.

– Что это вчера была за сцена такая?
– Ни тебе привета, сразу к делу.

– Ты всё видела сама. Зачем спрашиваешь?

В её глазах светится любопытство. Она похожа на маленького ребенка, надувшего губы.

– Ну, я видела со стороны и не знаю всех подводных камней.

– Николас поцеловал меня посреди полного зала.

– Ну, это я видела. Но всё началось не с этого, - заулыбалась Яна.

Я делаю глубокий вдох и выдох. Похоже, общими словами мне от неё точно не отделаться.

– Мы встретились на балконе. У нас был неприятный разговор, в котором Николас получил ответы на интересующие его вопросы, а я нет - это несправедливо.

Яна нахмурилась. Мне стало смешно. Она так по-детски выражала все свои эмоции. Когда Яне было смешно - она смеялась, когда грустно - плакала. Если ей не нравился человек - он об этом точно знал.

– Почему ты не узнала?

Я пожимаю плечами.

– Я не знаю. Николас задавал слишком сложные вопросы. Я эмоционально взорвалась. И в который раз было только одно желание - убежать.

– Ну, это нормальная реакция...
– Яна начала меня успокаивать, но я прервала её, зная, что она это говорит, чтобы поддержать и утешить меня, но это ни к чему. Я и так все понимаю и принимаю свои недостатки.

– Нет. Мистер Дик говорит, что я должна научиться решать проблемы, справляться с волной чувств. Но пока у меня не получается. Они накрывают меня, и я прячусь.

– А что Ник? Как он отреагировал, узнав о некоторых неизвестных ранее подробностях твоей биографии?

– Сказал прости, и что хочет всё изменить...

Яна шокировано раскрыла глаза, они загорелись энтузиазмом, бившим через край.

– Ник хочет снять печать?

Ага, как же! Держи карман шире.

– Это невозможно, - медленно произношу я.
– Никто не может снять печать. Даже тот, кто поставил её. Один раз, и навсегда. Я могу просто перетерпеть это или уехать туда, где меня никто не знает.

– Но что он тогда собирается делать?
– Негодование со стороны Яны было понятным.

Я тоже сперва негодовала, затем оплакивала утрату, сейчас же смирилась, планируя уехать сразу после своего восемнадцатилетия.

– Я не знаю.

– Но он сказал, что хочет быть с тобой. Значит, Ник хочет наплевать на правила?

Яна потерла ладоши друг о друга, о чём-то размышляя.

– Эта метка тянет вниз не только меня, но и тех, кто рядом со мной.

– Но меня ведь никто не трогает.