– - Теперь пойдем в универмаг, купим тебе ботинки, -- сказал он.
– - Твои упреки для меня унизительны.

– - Директору неприлично гулять босиком по улице, тем более в паре с первым секретарем. Давай я сяду тебе на закорки, а ты всем встречным будешь рассказывать, как я подвернул обе ноги и они распухли.

– - Да в тебе пудов пять!

– - Эх ты!
– - сказал Сусанин.
– - Вон идет моя жена. Она одна унесет нас обоих. Спорим на ставку уборщицы! Давай встанем как цапля я скажем, что нас разбил паралич правой половины тела. Или давай ляжем и скажем, что нас переехал грузовик, а водитель на ходу разул меня. Или притворимся пьяными в стельку.

Подошла Фрикаделина:

– - Здравствуйте, товарищ первый секретарь... Что это вы стоите тут с моим дураком?

– - Вовсе он не дурак, -- обиделся за Сусанина первый секретарь, -- у него университетский диплом.

– - Мы поспорили, донесешь ты нас обоих до универмага или нет?

– - А вы говорите -- не дурак!
– - сказала Фрикаделина.

– - Пусть ругается, это ее долг, -- сказал Сусанин.
– - Без нее мир бы протух. Однажды уже была такая история: умерла ядовитая женщина, и к ее трупу слетелись любители дохлятины. Но, нажравшись яду, они валились замертво. Приходили шакалы и гиены, ели любителей и сами ложились рядом. Так не осталось ни одного пожирателя падали, поэтому падали стало очень много...

В универмаге они встретили Столика, который искал помойное ведро наместо утащенного птицей, и инструктора райкома ВЛКСМ, игравшего с продавщицей в "утю-тю-ськи".

– - Благодарю вас за отличную работу с пионерами, -- сказал инструктору первый секретарь.

– - Да брось ты, работа есть работа, -- скромно ответил молодежный лидер. Он был старше первого секретаря и, пользуясь возрастом, "тыкал".

Потом первый секретарь купил Сусанину ботинки из-под прилавка, а Фрикаделина захотела ковер.

– - Я постелю его в коридоре, -- сказала она.

– - Вероятно, ты еще хочешь, чтобы я дал денег на ковер?
– - спросил Сусанин, поскрипывая новыми ботинками.

– - Да, давай скорее.

– - Фрикаделина, а кто будет в стужу и собачий холод выколачивать из него пыль на снегу?

– - Ну не я же!
– - сказала Фрикаделина.

– - Заверните, -- сказал Сусанин продавщице.

– - Ковер?
– - спросила продавщица, отвернувшись от молодежного лидера.

– - Коробку домино, -- сказал Сусанин.
– - Я сыграю со Сплю в "козла". Ставкой будет должность председателя Домсовета.

– - У нас на такие мелкие покупки бумага не предусмотрена, -- сказала продавщица.

– - Пойдемте ко мне обедать, -- сказал первый секретарь.
– - А ковер, дорогая Фрика Аделиновна, вы выиграете в Новогоднюю лотерею, которую организует райком. Я вам шепну номерок.

– - Вот что мы сделаем, -- сказал Сусанин.
– - Ты забери обедать мою жену, а я посижу дома в тишине и спокойствии.
– - И убежал стремглав из магазина, хихикая, как девушка после первого добровольного поцелуя.

Но возле дома его схватила за рукав Чертоватая. Она смотрела на Сусанина лукавыми глазами.

– - Что-то ты, Адам Петрович, в гости никогда не заходишь?.. Мужа бы я выгнала, а мы бы посидели, покалякали.

– - О чем же мы с тобой бы покалякали? Как сахарный песок с базы воровать?

– - Много разных тем есть для разговоров между мужчиной и женщиной, -отвечала Чертоватая, жмурясь, как сытая кошка.

– - А супруг твой дома?

– - Я же сказала: выгоню!

– - Он мне как раз нужен. Хочу сыграть с ним в "козла".

Они пришли в квартиру Чертоватой. Сплю смотрел телевизор. В телевизоре фиолетовая певица задирала ноги, которые росли прямо из шеи. Развалившись в кресле, отставной майор млел и качал в такт музыке головой, не спуская взгляда с ног певицы. Вьющихся вокруг нее в танце мужиков он не замечал.

Чертоватая выключила телевизор и сказала мужу:

– - Сходи-ка ты в подвал, посмотри, не украли там еще домсоветовские стулья.

Майор сделал такое лицо, что, казалось, он сейчас заплачет, сгорбился и, шаркая шлепанцами, убрался за дверь.

– - Пошел к Столику досматривать, -- сказала Чертоватая я, картинно взмахнув руками, как крыльями, плюхнулась на софу. После этого она еще минут десять юлила и вертелась. Она хотела походить на шикарную женщину и выбирала соответствующую позу. Подходящей ей показалась поза кошки, устроившейся на подоконнике вокруг цветочного горшка. Горшок Любке заменила подушка.

Сусанин повертел головой в разные стороны и спросил:

– - Сколько же надо украсть, чтобы столько купить?

– - Украсть?!
– - удивилась Любка.
– - Воровать, Адам, легко и приятно, а то, что делаю я, -- это каторжный труд. Вот хочешь, я тебя цейлонским чаем напою, а не той сушеной корой, которой магазины завалены?