— В любом случае, мы готовы? — спросил я.

Бруклин кивнула и отошла назад со своим чемоданчиком. В то же время пришёл помощник с маленьким Полом, который играл сына Эйприл, а его взрослый дублёр на этот день закончил. Остальные актёры тоже заняли свои позиции на середине лестницы.

— Ты готов, приятель? — я мягко сжал плечо Пола.

Он усмехнулся и кивнул.

— Готов, капитан.

Люсия крикнула, чтобы все, кто не занят на площадке, убирались к чёртовой матери, оставляя только актёров, меня, себя и Пола. Он стоял за одной камерой, а я за другой.

— Хочешь, отсюда продолжу я, босс? — спросила Люсия. Я кивнул, поправляя тележку, на которой стояла камера. — Камера!

Через линзу я видел Софи, спрятавшуюся в углу с Маленьким Полом. Оба выглядели напуганными и цеплялись друг за друга, пока семья Эйприл поднималась по лестнице.

— Мотор!

— Уйдите от нас! — визжала Софи.

Маленький Пол уткнулся лицом в шею Софи и начал плакать. В предыдущих сценах будущей звезде удалось изобразить настоящие слёзы, но я знал, что он выплакался.

Брат Эйприл добрался до них первым, а затем и Джоэль, отец ребёнка. Я отдалил камеру, чтобы вместить в кадр комнату, и был впечатлён глубиной в глазах Джоэля. Облегчение увидеть мальчика, злость на Эйприл, терзания, потому что он знал, что она больна, и крайнее истощение.

— Это прекращается сейчас, — выдавил он, хватая Маленького Пола. — Мы не хотим забирать его от тебя, но ты не оставляешь нам грёбаного выбора, Эйприл!

— Папа, нет! — кричал Пол. — Мама говорит, ты плохой!

Бывший Эйприл, а также её родители, которые стояли дальше, после этого сорвались.

Брат Эйприл бросился вперёд и смог открывать мальчика от рыдающей Софи. Мэйхем потянулась следом, пытаясь вернуть сына, и Джоэль стал кричать о том, какую боль она причинила семье. Но она не была способна это увидеть. Она видела только собственный мир.

Я не мог сдержать улыбку. Мой разум наполнили все эти видения. Я представлял, как это позже будет выглядеть на экране, сцена замедляется, и играет музыка. Я приблизил камеру к рукам Джоэля, когда он схватил её за талию, сдерживая. Она металась и кричала, пока родители Эйприл умоляли её одуматься.

— Стоп! — крикнул я.

В следующей сцене приедет доктор, и они вколят Эйприл успокоительное. Это было поспешно. У нас было ещё много сцен, но эта была одной из последних, которые будут показаны в фильме, я был определённо доволен.

— Что ты думаешь? — спросил Теннисон.

Я простонал и провёл рукой по лицу.

— Почему сейчас, Райт? Господи, — всё выглядело хорошо. Распечатки на столе в моём трейлере выглядели хорошо. Но у нас уже было место здесь, в Париже, где мы должны были снимать эпилог.

— Тифф на это наткнулась, — он говорил о нашем поисковике мест для съёмок. — Ты знаешь, почему я тебе их показываю.

Конечно, я понимал. Нужно было только поправить всё в котелке. Мы забронировали три дня в психиатрическом отделении, так что у меня в голове были изображения той палаты, той атмосферы. Но да, место, которое Тифф нашла в Ницце, подходило под моё предыдущее мысленное изображение. Нам даже не придётся особо ничего менять.

— А ещё у них есть творческая мастерская.

— Сдаюсь, — я поднял руки вверх. — Попроси Тифф прислать видео и несколько панорам.

— Уже попросил, — усмехнулся он. — Должно быть готово завтра или послезавтра. Ты возвращайся в отель и немного отдохни. Уже... — он проверил свои часы. — Почти четыре утра.

— А как же ты? — отчасти я переживал из-за встречи с Джулианом, так что, может быть, тормозил. — Если тебе нужна какая-то помощь, я буду счастлив...

— Бруклин недавно тебя выдала, — озорно произнёс он. — Иди поговори с Джулианом.

— Чёрт возьми, — пробормотал я. Что ж, если он спал, я в любом случае подожду. — Хорошо, увидимся завтра.

Я вышел из трейлера, кивнул охране и оставшимся членам группы, и пошёл в сторону ближайшей улицы, где мог поймать такси. Мой телефон горел в кармане из-за того, что молчал весь чёртов день.

Пока что не было никакого ответа от Хартли.

Я не мог сказать, что жалею о том, что отправил им билеты, но чем я думал, чёрт возьми? Я должен был обсудить это с Джулианом.

Как только сел в такси в сторону отеля, я поморщился при воспоминании о том, как мы говорили, что наконец будем открыты и честны — больше никаких тайн. К счастью, мы говорили о внешнем мире. О том, чтобы быть открытыми с другими. Но начинать эту главу, скрывая от него такое...?