Шон отодвинул тележку назад, будучи настоящим богом с камерой, и я закончил съёмку.

Настроение на площадке было... мрачным. Нам осталось снять несколько сцен в Париже, а вторая операторская группа беспрерывно работала с монтажной перебивкой и доснятием, но это казалось концом. Всё закончится вместе с фильмом.

— Последняя сцена! — объявил я.

— Уф, не говори этого, — надулась Люсия. — Я не готова к тому, чтобы это заканчивалось.

Я нахмурился и посмотрел через плечо, ища Джулиана. И он был там. Это стёрло хмурость с моего лица, и его улыбка заставила улыбнуться и меня. Нет, это был совсем не конец.

Мы только начинали.

Следующий год

Мы нашли свой пляжный дом неподалёку от дома Дэниела и Зейна, примерно в то время как мне исполнилось сорок два в феврале. Но так как мы были по уши в монтаже, нам удалось облагородить только первый этаж.

На этот раз мне было не всё равно. Не важно, как сильно я любил наш лофт, этот дом был нашим с самого начала, и скопировать пару страниц из каталога «Поттери Барн» было недостаточно.

Джулиан позаботился о большей части мебели. Я не был привередливым, хотя мне нравилось то, что он сделал с помощью Софи, смешав старое и новое, отчасти как в нашем лофте. Но я сосредоточился на сувенирах и фотографиях. Я вставил в рамку страницу из сценария Джулиана к «Поймать звёзды», потому что поперёк страницы были зарисованы его ноты. Ещё он купил несколько сувениров в Париже, для которых я нашёл место в нашей гостиной. Вместе с фотографиями с наших прогулок и работы, всё начинало вызывать ощущение, что мы будем находиться здесь чаще, чем в лофте.

Меня это уж точно устраивало.

Теперь, когда «Поймать звёзды» был закончен, у нас было время заняться и вторым этажом дома. Ашер, Дэниел и Зейн ехали к нам, чтобы помочь собрать то, что нам доставили.

На веранде был накрыт завтрак, и я с весельем наблюдал, как Джулиан раскладывает резиновый коврик в гостиной. Он оберегал наши деревянные полы и сказал, что малейшая царапина будет сиять как маяк, потому что дерево тёмное. Было чертовски мило то, как он суетился.

Однажды он чуть не запаниковал, потому что у нас ещё не было навеса для бассейна, и он переживал, что Блу туда запрыгнет. Это было чересчур маловероятно; она ненавидела воду.

— Разве не легче, если мы соберём мебель наверху? — спросил я.

Он ответил, когда раздался звонок в дверь.

— Не столы для нашего кабинета.

В его словах был смысл. Кабинет и наша спальня были здесь, внизу; наверху будут гостевые комнаты и универсальная мужская пещера.

Выйдя в коридор, я упустил парней и заверил их, что мы запаслись пивом, и завтрак был готов.

— Спасибо за помощь, ребята, — сказал я.

— Без проблем, — Дэниел хлопнул меня по плечу по пути в гостиную. — Этот папочка сегодня за руль не сядет! Привет, Джулиан.

Я усмехнулся и повернулся к Зейну, который закатил глаза.

— Дети с его родителями. Бог знает, что сегодня будет, — протянул он. — Он жалуется, что мы больше не часто куда-то ходим, хотя сам отменяет планы и отказывается позволять кому-то сидеть с нашими детьми, кроме наших родителей.

А их родители жили здесь, так что когда они были в Нью-Йорке... им чертовски не везло?

Ашер хохотнул.

— Значит, он либо напьётся в хлам, либо будет сходить с ума от переживаний за детей.

— Вполне возможно, — рассмеялся Зейн. — Давайте начнём вечеринку.

Мы все вышли на улицу, чтобы перекусить, и было приятно провести день просто парнями. Жаль, что не смог приехать Теннисон, но он сейчас жил своей отцовской жизнью в Мендоцино. Они оба пытались как можно чаще быть ближе, когда Кейден и Иви ходили в школу, хотя иногда это было невозможно.

— Не думаю, что ты это хочешь, — Джулиан скромно улыбнулся, глядя на сэндвич, который я себе взял.

Я развернул его и увидел повсюду бекон, на что скорчил гримасу.

— Да, это точно. Спасибо, малыш.

Он протянул мне сэндвич с моцареллой, соусом песто и сушёными помидорами, а затем мы завели разговор о недовольстве Ашера тем, что его старшая дочь пошла работать моделью. Но она закончила колледж с хорошими отметками; я не видел ничего такого плохого в том, чтобы это попробовать. Зейн, будучи бывшей моделью, много чего мог сказать.

— Ноа, — прошептал Джулиан.

Я не знал, почему он говорит так тихо, но наклонился ближе и спросил, в чём дело.