«Наверно, там легче припарковаться…» – озадаченно подумала она. Вообще Кирстин в этих нюансах не понимала почти ничего, но вид пустого проулка заставил пробежать по спине лёгкий холодок.

Она решительно направилась туда, продолжая держать в руках телефон.

Подняв глаза, Кирстин в самом деле увидела обозначенный Форд. Она улыбнулась и помахала рукой, хотя водителя было почти не разглядеть за стеклом.

Кирстин замешкалась, раздумывая, с какой стороны сесть – да и вообще она бы предпочла сначала увидеть лицо, но водитель наклонился над пассажирским сиденьем и открыл дверь – решив вопрос за неё.

Кирстин обошла автомобиль и, забравшись внутрь, обернулась к водителю. Фальшивая улыбка замерла у девушки на губах. Это был крепкий мужчина с мясистым носом и широкими плечами в кожаной куртке поверх сизой водолазки – явно чей-то муж и отец.

«Ты сказал, тебе нет тридцати лет…» – вертелось на языке, но Кирстин не решилась высказать упрёк вслух. Покосилась на дверь, подумывая сбежать – но тут же попыталась успокоить себя. «Я же всё равно знаю его. Пусть и не в лицо».

Пока Кирстин пыталась решить для себя этот неоднозначный вопрос, смутная тень поднялась у неё за спиной, и Кирстин успела лишь пискнуть, когда чья-то сильная рука накрыла тряпкой её рот и нос.

Она забилась, пытаясь вырваться и выскочить за дверь, но на той уже стоял блок, и открыть её не удалось.

Ещё несколько раз ударив руками по креслу и передней панели, Кирстин обмякла и затихла.

– Забирай её, – распорядился водитель, одной рукой доставая телефон.

Его помощник лёгким движением откинул назад спинку пассажирского кресла и перетащил Кирстин на задние места.

– Всё в порядке, – сказал тем временем водитель, поднеся трубку к уху, – мы едем домой. К вечеру будем у вас.

Рей поднялся с кровати и, не одеваясь, подошёл к окну – в эту ночь он плохо спал. Проверки так и не закончились до конца, хотя идиоту было ясно, что полиция ничего не найдёт.

Он опустил руку на стекло. Далеко внизу проносились машины, и серые изгибы небоскрёбов сливались с тучами вдалеке.

Завибрировал телефон на столе, и, потянувшись за ним, Рей ответил:

– Да, Майкл.

– У нас всё хорошо. Ребята едут в порт.

– Хорошо, – Рей не чувствовал и тени этого «хорошо» внутри себя. Часто он пускал работу на самотёк – если объект его не интересовал. Но даже тогда ключевые моменты предпочитал контролировать сам.

На сей раз всё вышло наоборот. Несколько месяцев он расставлял сети – чтобы окунь был пойман без него.

– Хотел бы я сказать, что и у меня всё идёт на лад, – не удержался он.

– Да ладно, Рей. Мы оба знаем – скоро всё пройдёт.

Рей скрипнул зубами. Потянулся за рубашкой, но накинул её лишь на одно плечо и, передумав одеваться, замер так.

– Майкл, есть кое-что, что напрягает меня.

– Ну.

– Я не хочу, чтобы этим делом занимался ты. Понял меня?

Майкл молчал, ожидая продолжения.

– Чтобы ты хотя бы приближался к ней.

– А то что, Рей? – вкрадчиво спросил тот.

– А то я заговорю. И ты первым пойдёшь ко дну, друг.

Рей нажал отбой и отбросил телефон. Затем провёл руками по волосам, приглаживая их.

Часы показывали седьмой час – но снова уснуть он уже не мог. И если бы проклятый Торренс зубами не вцепился ему в горло, он уже садился бы на самолёт, чтобы самостоятельно увидеть, насколько «хорошо» всё прошло.

Кирстин начала приходить в себя, когда во сне почувствовала непривычные ощущения, терзавшие её тело. К своему ужасу она довольно быстро поняла, что ощущения эти исходят не снаружи, а изнутри.

Что-то двигалось в ней, лёгким зудом проходясь по животу и растягивая его. Именно на этой мысли сознание Кирстин прояснилось достаточно, чтобы понять – где именно он натянут сильнее всего.

Кирстин закричала в иррациональном ужасе, хотя в ощущении, которое она испытывала, не было боли – даже дискомфорт был достаточно слаб, и болезненное желание усилить их напугало Кирстин сильнее всего.

Она попыталась открыть глаза – но ничего не произошло. Вокруг царила темнота – или она попросту ослепла. Даже собственных век ощутить она не могла.

Страх стремительно перерастал в ужас, и Кирстин дёрнулась, силясь ощупать лицо – но тугие ремни удержали её. Руки были прочно зафиксированы над головой, а ноги широко разведены, и щиколотки уже начали затекать.

Кирстин попыталась вывернуться из ремней – желание свести ноги и избавиться от позорного зуда внутри было нестерпимым, но ничуть ей не помогло.