Ксюху я в нашей с ней комнате не нашла, бросила сумку на кровать, взяла телефон и пошла выяснять, что сегодня на вечер планируется. По сложившейся традиции, вечерами собирались в одной из комнат, каждый вечер у кого-то другого – смотрели запрещенные киношки, курили, мыли кости профессорам, бывает, что и выпивали – если было что. В принципе, все то же самое можно было делать и в гостиной, но туда могла нагрянуть Магда – одна из помощниц нашего ректора.

Это ведь только он у нас имел право на развлечения. От нас, семнадцати- восемнадцатилетних «воспитанниц» господин Кронвиль, по всей видимости, ожидал поведения благородных девиц века Французского романтизма. Эх, вот наберусь мужества, заявлюсь к директору по какому-нибудь важному вопросу, да и подложу ему тихонько флешку с записью… Оставить же себе на память копию ничего не мешает. И не узнает никто…

– Лика! – окликнул меня кто-то с полным ртом. Я обернулась.

Катька Самойлова – дочка известного Питерского банкира, некрасивая, кудрявая толстушка и жуткая сплетница – стояла в дверях своей комнаты и что-то ела, цепляя вилкой из высокой консервной банки.

– Будешь трюфели? Маринованные.

Меня передернуло.

– Терпеть не могу трюфели. Особенно маринованные.

Видно было, что такого ответа Катька не ожидала, а потому опешила. Бросила вилку в банку и забегала глазами, будто ища другие варианты.

– А хочешь посмотреть, что мне маман привезла на выходные? Там такие феррагамы шикарные есть – улет просто. Мне малы оказались, а на тебя идеально сядут... Продам за копейки.

Я вздохнула.

– Что тебе нужно, Кать?

– Да ты за кого меня принимаешь?! Я же просто так, от чистого сердца!

Она сделала оскорбленное лицо, но повестись на это мог бы разве что какой-нибудь новичок – привычку банкирской дочки покупать услуги, информацию и даже подруг знали в колледже все, включая «англичанок». Заметив, что меня не впечатлил ее театр юного зрителя, Катя решила, что умнее будет выложить карты.

– Идем! – она потянула меня в комнату, закрыла дверь, встала напротив меня и деловито скрестила руки на груди. Приглушенным голосом, будто кто-нибудь мог подслушать, сообщила.

– Есть одно дело. Личного характера. К тебе кто-нибудь на бал конца года приезжает?

Здесь, пожалуй, стоит сделать небольшое отступление и кое-что прояснить.

Выпускные балы, они же балы по поводу окончания учебного года в нашем колледже считались событиями исключительной важности. То есть, важные-то они везде, но не везде в этот день женский коллектив строгого английского колледжа получает право на личную жизнь. Парней на этот бал можно было не протаскивать, как обычно, тайком, а пригласить совершенно официально. И даже, если не особо афишировать, оставить кого-нибудь на ночь. Я в таком эпохальном событии участвовала всего лишь раз – в прошлом году, по окончании своего второго семестра в этом заведении. На этот грядущий через неделю бал я собиралась пригласить Стива – того самого пацаненка с выставки в Сохо. Симпатичный, юркий метросексуал, такой же татуированный, как и я – он составил бы мне отличную пару.

– Надо, чтобы ты пригласила кое-кого другого, - озадачила меня Катька. – И молчала об этом, как тот ягненок из фильмы про ягнят... Заплачу любую сумму.

– Ты больная, что ли? Кого это я должна приглашать?!

– Пять тысяч евро, - вместо ответа предложила «банкирша».

– Двадцать, - немедленно ответила я. За такие деньги, да хоть самого черта!

– Пятнадцать и по рукам?

– Договорились! Спать ни с кем не буду, - предупредила я прежде, чем подать ей руку.

– Естественно. Это ж только Никки считает, что у нас бордель.

Стараясь не краснеть при упоминании нашего ректора всуе, я пошла за Катькой к ее компьютеру, уже слегка жалея, что согласилась. Сейчас покажет реально какого-нибудь черта.

Но с экрана на меня смотрел очень даже симпатяшный молодой человек – модно одетый, правда с противной бородкой-козликом.

– Знакомься! – представила Катька. – Это Майлс. Твой будущий дэйт.

– И зачем мне его приглашать?

Катька сощурила глаза.

– А не проболтаешься?

Я фыркнула.

– Ну разве только если ты собралась его убить.

Мой юмор не поняли – Катька яростно закрутила головой.

– Он того не стоит. А вот как материал для разрешения одного пари подходит идеально.

– И что за пари?

Банкирша крутанулась в кресле – вроде просто так, а на самом деле, чтобы взгляд отвести в сторону.

– Да, понимаешь… Тут одна тупая п#$%& решила, что со мной парни только ради денег встречаются. Я решила ее разочаровать. И на заключительном балу этого красавчика у тебя отобью. Прямо у нее под носом. Как раз поспею в срок – у нас спор на две недели… Главное условие – чтобы парень не знал, кто я и сколько у моего папеньки бабла. Для этого ты мне и нужна – чтобы выглядело так, будто он меня вообще не знают. А я его такая раз, и охмурила – исключительно своей неотразимостью.

Минуты две я переваривала ее гениальный план.

– То есть… Ты хочешь доказать, что не покупаешь любовь за деньги… купив ее за деньги?

Катька наконец перестала крутиться, но все еще не смотрела мне в глаза. Наконец, тяжело вздохнула.

– А как мне еще это доказать?

Мое сердце неожиданно сжалось. Тяжело, наверное, быть богатой и некрасивой. И решила больше не лезть ей в душу. Пари так пари.

– Когда заплатишь? И как он со мной свяжется?

Катька оживилась.