– - Ладно.

Чему уж тут удивляться...

Они передохнули, перекусили, двинулись в путь и вскоре уже оставили позади леса, прилегающие к Лешачьей балке. Проехали немного вдоль полей по широкой наезженной дороге и оказались на окраине Извейского княжества, которое издавна славилось своими сосновыми и ясеневыми рощами и хорошей охотой в темных ельниках. Как раз к одному из таких ельников они и подъезжали.

На опушке их уже ждали. Вернее, Дариана ждали его родственники и приближенные князя Извейского, которые должны были присутствовать при помолвке Извейского наследника с одной из самых завидных в княжестве да и во всем Изнорье невест.

Момент для торжеств был не самый удачный -- в самый разгар выяснения отношений с Чернопольем. Помолвку не отменили только из-за особой приверженности извейских князей к нерушимости их собственных обычаев. В пышности и многолюдности кортеж значительно уступал прочим подобным княжеским выездам. Присутствовал не весь извейский двор, а только близкие родственники, приближенные к князю особы да кое-кто из давних друзей извейского дома.

Еще издалека Лиска разглядывала одетых в меха и бархат всадников и всадниц и, подъехав, без труда угадала в двух прелестных нарядных девушках Дариановых сестер. Младшая, чуть покруглее и помягче чертами, была похожа на стоявшую рядом княгиню. Старшая, крупноглазая и темноволосая, была чудно хороша собой, да и наряд у нее был, пожалуй, самый изысканный.

Об изысканности своего наряда Лиска старалась вообще не думать. У них на весь "кортеж" была одна нарядная вещь -- белая рубашка Дариана. Ну да, в конце концов, они ведь и ехали не на бал, а на войну. Да и какая разница....

Остановившись у опушки, они спешились, подошли к извейским князьям и раскланялись.

Довольно статный для своих лет, наполовину седой, сероглазый, с резкими чертами лица князь производил впечатление человека умного и сильного и при этом строгого, решительного и не терпящего возражений. Глядя на него, можно было понять, отчего Дариан столько времени не торопился в родные края.

Князь одобрительно оглядел сына и произнес:

– - А ты, как я вижу, при мече и готов уже сейчас в сражение. Что же, среди извейских князей всегда были в чести решительность и смелость, и наш род никогда не подводил изнорского князя. А кто же твои спутники? Они тоже направляются в объединенное войско?

– - Да. Это Канингем, -- представил друга Дариан, -- о нем многим известно, и не только в Изнорье.

Князь понимающе наклонил голову. Видимо, о маге действительно немало говорили.

– - Это Левко. Он -- сотник у ковражинского воеводы. Не так давно он спас меня, и я обязан ему жизнью. С нами Наира, -- Дариан повернулся в сторону девушки, -- внучка Мирины, известной в Изнорье знахарки, и сама она учится знахарскому делу. А это -- Лисса, моя жена.

Мир замер, судорожно вздохнул и обернулся на нее, будто впервые заметил. Время остановилось. Она чуть было не воскликнула изумленно: "Как?" Но тут стоявший рядом Левко так хватил ее в ребра локтем, что в следующую минуту она вздохнуть не могла, а не только говорить. Все, кто были на поляне, смотрели сейчас только на нее. А она.... Она совершенно не могла понять того, что только что услышала. Что? Кто?!

– - Кто?!
– - вслух произнес ошеломленный князь.

– - Моя жена, -- спокойно и весело и даже как-то до обидного буднично повторил Дариан, бесстрашно глядя в начинающие темнеть глаза отца.

– - Ты понимаешь, что ты говоришь?!

– - Да, конечно.

– - Ты понимаешь, что, нарушив данное мною обещание, ты... Ты навсегда лишаешься права на извейскую корону?! Ты лишаешься титула, лишаешься наследства! Ты никогда не явишься больше в родной дом! И я никогда, слышишь, никогда не назову тебя больше своим сыном! Ты понимаешь это?!

– - Да, я знаю, чего лишусь, -- ответил Дариан с печалью в голосе, глядя в лицо своей расстроенной матери.

– - И ты не откажешься от своей прихоти, от своей безумной выходки?!

– - Это не прихоть, отец, и не безумная выходка, -- голос Дариана был уже тверже камня.
– - Лисса -- моя жена.

Три....

Князь, задохнувшись от возмущения, промолчал несколько секунд, становясь все мрачнее и мрачнее. Потом со злой досадой взглянул на Дариана.

– - Так что же...
– - начал он гневную речь.

– - Рион!
– - горестно воскликнула княгиня.

Князь оборвал себя на полуслове, молча развернул коня и поскакал прочь, уводя за собою все свое семейство: опечаленную княгиню, двоих сыновей, которые, обернувшись, потихоньку от отца помахали Дариану на прощание, и красавиц дочерей. Старшая напоследок оглядела Лиску, видимо, запоминая, и весело подмигнула брату.

Все удаляясь и удаляясь, исчез из виду извейский двор, слился с шумом лесного ветра топот копыт, и на опушке стало тихо.