Никаких новых идей или гениальных планов ни у кого не появилось, и я уже было собирался объявлять отбой, как от рыцарей у двери пришел сигнал, что очередной проситель заявился и нижайше просит принять. Лиховид! С ума сойти – не врывается, как обычно сквозь стену, а вежливо так, по этикету.

Старик вплыл медленно и как-то даже рассеяно. Он был мрачен, малоразговорчив и, хотя и посматривал по сторонам, явно выискивая Олёну, к которой питал неоднозначные чувства и страсти, спрашивать про неё не стал, что было уже совсем на него не похоже.

– Лиховид Ростиславович, – вывел я его из раздумий, – что у вас?

– У меня-то, Федор Васильевич, ить всё в порядке, мне-то боятьси неча, а вот тебе…

– Узнали что-нибудь новое?

– А вот и узнал! – колдун завсис над компом, но неприязненно покосившись на него, отлетел к дивану. – Силы тёмные, страшные и могучие идут.

– А поконкретней, дедушка? Кто такие? Откуда взялись? Насколько сильные? Чего хотят?

Лиховид пожевал губами, будто в раздумье, стоит ли рассказывать нам, но вымолвил только:

– Айясанты.

– Чего? Это вы чихнули или выругались?

– Айясанты идуть.

– Лиховид Ростиславович, ну что вы как Аристофан на допросе? Каждое слово из вас тянуть надо.

– Давай, старый, не томи, – не выдержал и Михалыч. – Обскажи нам про ентих айясранцев.

– Айясанты, – поправил Лиховид. – Народец енто такой, зело злющий, со всеми во вражде. Я до вечера в старых книгах да свитках копался и нашёл-таки. А потом ишо припомнил, мне учитель мой, Мировид, обсказывал про ентих подземников…

– Подземный народ? – удивился я.

– Истинно, – мотнул бородою колдун. – На земле-матушке раньше жили, только воевали со всеми, а апосля и вовсе задумали всех сгубить и едины остаться. Однако же, сполотилися тогда все народы лесные, да болотные, горные, да степные, и люди и нелюди и всыпали змеелюдам так, что удрали они под землю.

– Змеелюды? – Михалыч почесал в затылке. – Ить что-то я слышал такое…

– Все слышали, – отрезал Лиховид. – А знаю только я. В древних книгах писано, что тулово у них змеиное, а от пояса и выше – человеческое. Волос не имеют, да слепые от роду, зато мыслями туды-сюды кидаютси меж собой и слов им не надоть.

– Телепаты, – понимающе кивнул я. – Неприятно, но не критично.

– Как они там меж собой болтают, нам без надобности, – отмахнулся Лиховид. – Однако мыслью же могут они проходы в земле рыть, горы рушить, да и воевать, ежели захотят. А они захотели. По всему выходит, что порешили они снова своё могущество на всю землюшку распространить. А выйти из ходов своих подземных, здеся надумали.

– Почему именно тут? – удивился я. – Мало им места что ли?

– Где тонко, там и рвётся. Учуяли слабину и давай наверх пробиватьси.

– Чего это «слабину»? – обиделся я.

– Ты, Фёдор, обижайси, не обижайси, а ить не Кощей ты всё ж, – вздохнул Лиховид. – Колдунства в тебе нет, вот они и попёрли.

– Это да… – я оглянулся на соратников. – Что делать будем? Бежать в Турцию – не предлагать.

– Мало данных, – поморщился Калымдай. – Ничего про них не знаем.

– Что хочешь ведать, воин? – вскинул бороду Лиховид. – Воспрошай, что знаю – скажу.

– Численность этих змеелюдов, во-первых.

– Никому не ведомо, – протянул колдун. – Однако тысячами считать надо. Расплодились они за века.

– Колдовством владеют ли, дедушка Лиховид? – продолжал допытываться майор.

– Вестимо, владеют. Кажный не больно-то силён, но могут единиться силой и колдунство тогда больно грозным становится.

– Лиховид Ростиславович, – вмешался и я. – А вот потолок в зале обрушился, ну и прочие неприятности, думаете это их рук дело?

– Даже и не сумлевайся, Фёдор, – мрачно кивнул колдун. – На зуб царство Кощеево пробуют, слабину ищут.

– Ну и главный вопрос, – вздохнул Калымдай. – А как их побороть-то? В ваших книгах, дедушка Лиховид, нет ли подсказки какой?

Лиховид заулыбался, подплыл к Калымдаю и погладил его по голове призрачной рукой:

– От, богатырь, а не дурак! Правильно мыслишь, в корень зришь. Есть такое средство! Я как прочитал про него, так сразу к вам примчался. Вещица есть колдунская, тайная да древняя, «Змеиный царь», обзывается.

– Расскажите про неё, дедушка, – попросил Калымдай.

– Книга молвит, что в стародавние времена, когда в последний раз на ратно поле вышли айясанты супротив людей и нечисти всякой, то погнали енти айясанты супротивников своих и миг ихней победы был близок ужо. Малость поднажать осталось змеелюдам и правили бы они всем светом, да и рать людская тут дрогнула, веру потеряла, да выступил вдруг из людского войска старый волхв по имени Всемысл, да вскинул он к небу оберег древний в образе змея, да заклял его словом тайным и возопили от ужаса змеелюды, и покинула их Макошь, допрежде помогавшая им и рухнули они от горя злого и с воплями и страхом в сердце, ушли они под землю, даже не помышляя о битве.