Шрифт:
– Мадемуазель Мотен?
По телефону Пенелопа Мотен сказала, что у нее «проблема, которую ей позарез надо разрулить». По лексикону и торопливой речи Спаситель решил, что имеет дело с молоденькой девушкой лет двадцати. Однако девушка пожелала выглядеть лет на десять старше, надев костюм working girl [5] с приталенным пиджаком и светлой блузкой и накрасив губы дорогой помадой. Она сидела на краешке стула, сдвинув колени и слегка повернув ноги вправо, как учили сидеть девушек, когда они еще не носили брюки.
5
Деловая девушка (англ.).
– Итак, чем могу помочь?
Сент-Ив, задавая вопрос, невольно вздохнул. В конце рабочего дня ему так хотелось иногда услышать: «Да ничем! У меня все прекрасно!»
– А вы разве не спросите у меня адрес, номер мобильного?
Спаситель едва заметно улыбнулся:
– Я знаю, как вас зовут. Вам хочется, чтобы я получил от вас как можно больше официальных сведений?
– Да нет, мне-то что! Я думала, вам нужно…
Что это – дотошность? Обидчивость? Готовый к самым непредсказуемым реакциям, Сент-Ив поспешил перейти к сути дела:
– По телефону вы сказали о проблеме, которую позарез нужно разрулить. Может быть, мы сразу ее и обсудим?
– Да? Ну, если угодно… – отозвалась мадемуазель Мотен недовольным тоном.
– Угодно.
– Угодно что?
– Здесь обсуждают что угодно. У нас же не допрос в полицейском участке. И уж тем более не разговор со строгой мамой.
Сент-Ив сам удивился, что вспомнил древнюю, поросшую мхом шутку. Но Пенелопа рассмеялась. К счастью.
– Хорошо, я скажу вам то, чего не говорю маме. – Голос зазвучал естественно, она даже откинулась на спинку стула. – Я влюбилась в сорокалетнего мужчину. А мне двадцать шесть. Вас это не интересует, но я все-таки скажу. Разница в возрасте меня не смущает. До тридцати лет все мужчины идиоты. Но он женат, у него дети. Будем называть его… Серж. Для удобства.
– Пенелопа Мотен – тоже имя для удобства? – осведомился Сент-Ив, послушавшись подсказки интуиции.
– Как это? – спросила она, привставая с места.
– Всему интернету известна художница Пенелопа Бажьё, рисующая комиксы, и не менее известна Марго Мотен, художница-иллюстраторша. Для удобства вы с таким же успехом могли бы назваться Марго Бажьё.
Девушка слушала Спасителя с круглыми глазами и открытым ртом, будто позировала для статуи «Изумление» (назовем ее так. Для удобства).
– Как вы догадались? – пролепетала она.
– После тридцати мужчины умнеют, – напомнил ей Спаситель.
Все в этой девушке было подделкой. Она присвоила чужое имя, костюм и, возможно, даже историю про женатого возлюбленного. Неподдельным было ее присутствие в кабинете психолога, и на это была, безусловно, такая же неподдельная причина.
– Можете сохранять инкогнито, мне не важно, как вас зовут. Мне важно, почему вы пришли.
– Я беременна.
– Понятно.
– Что вам понятно?
– Это к слову пришлось. Я дал вам понять, что я вас слушаю. Прошу меня извинить.
– Извинить за что?
Спаситель тяжело вздохнул и сказал уже без всякой деликатности:
– Мы не продвинемся ни на шаг, если вы будете цепляться к каждому моему слову. Итак, вы ждете ребенка от Сержа. Он женат и не собирается бросать жену?
– Вы уверены?
– Нет. Я задаю вам вопрос.
– А у меня вопрос: оставить ребенка или нет?
– Какой у вас срок беременности?
У Пенелопы была задержка, она сделала тест, он оказался положительным. Но пока еще она не ходила ни к своему врачу, ни к гинекологу.
– Я не хочу, чтобы меня трогали.
– Так-так-так…
– Что «так-так-так»?
Спаситель пристально посмотрел на нее.
– А-а, это снова к слову пришлось?! А мне что делать? Оставить или не оставить? Что бы вы сделали на моем месте?
– Я смогу вам помочь, мадемуазель Мотен, только оставаясь на своем месте. Скажите, о чем вы подумали, узнав о своей беременности?
– О чем подумала? – переспросила она с недоумением. – Ну-у, что появятся растяжки. Что мама, пока меня носила, набрала лишних двадцать килограммов и, родив, сбросила далеко не все. Что придется сказать «прости» узким джинсам даже фирмы «Левайс». А она лучшая, шьет из спандекса.
Спаситель слушал Пенелопу и не верил собственным ушам.
– Вы совершеннолетняя?
– Я?! Нашел о чем спрашивать! Я же тебе сказала, мне двадцать шесть!
Мимические морщинки в уголках глаз подтверждали, что на этот раз она говорит правду.
– В любом случае, я решила не оставлять. За себя решаю я сама. Ни мой парень, ни моя мама.
– Вы так решили?
– Да.
– Будете прерывать беременность?
– Да.
– Но тогда – раз вы уже приняли решение – зачем вы пришли ко мне?