Плотно подогнанные створки открылись от легкого толчка ногой, и тут же на меня обрушился вал ощущений. Шорохи, скребущие звуки, отголоски какой-то инфернальной музыки.

Шаг вперед, освещаем одну сторону — чисто. Две закрытые двери в пяти метрах. В другую сторону. Луч фонаря выхватил вдалеке проем, судя по всему, мне именно туда. Но сначала надо позаботиться о путях отступления. Оставлять за спиной врагов — дурная идея, так что зачищаем все.

Надпочечники начали свою работу, вырабатывая адреналин, вес экипировки исчез. Короткий рывок — и, как в боевике, нога влетает в дверь, а та распахивается. Фонарь из стороны в сторону, похоже, архив какой-то. Куча пыльных папок, часть из них лежит на полу.

Свет фонаря высветил кусок желтой, словно пожухлой, бумаги.

«...Сексуальные действия преступника можно расценивать как некросадизм (садизм по отношению к трупам), избирательно направленный на подростков. Дело перекликается с убийствами в Кемеровской области. Общее: жестокость, нанесение колото-резаных ран. Большая и наиболее травмирующая часть повреждений наносится в аномальном или посмертном состоянии жертвы. Во всех случаях повреждены или иссечены половые органы. Некоторое изменение “ритуала” в повышении возраста…»

Твою мать, ну и мерзость. Похоже, что некоторых тут расстреливали точно не зря. Здесь больше ничего интересного. Чисто.

Удар — и дверь на ржавых петлях падает в комнату. Какая-то подсобка, обломки стульев, ведер и прочего хлама. Чисто. Ну что, пора двигаться дальше. Нижние этажи ждут меня.

Закрытые створки дверей, ведущих на нижние ярусы подвала, были украшены магической печатью. Похоже, они закрылись, когда я зашел. Минус мне, что не отследил момент. Благодаря интернету эту печать я знаю, так называемый полог молчания или тишины не дает распространяться звукам. Вот и ответ.

Эту печать я долго искал в надежде решить вопрос с генераторами на базе, и, наконец-то, рабочий вариант. Надо будет скопировать, как тут закончу, а пока сфотографирую. Ладно, ходу.

Чувствую себя космодесантником во всем этом обвесе, еще и в шлеме толком голову не повернуть. Нервы ощущаются, как натянутые струны. Свет фонаря вырисовывает обшарпанные, явно когда-то побеленные стены. Часть облупилась, часть покрыта плесенью и грибком. В общем, прикасаться к ним нет никакого желания.

Следующую печать я обнаружил, как только приблизился к проему, а вот это уже знакомая вещь, запрещает передвигаться мертвецам. Вот только странно, тут никого не видно. Ощущение подсказывает, что их много вокруг, но из-за количества не удается выделить источник. Лоа Геде, тяжелая это работа — быть шаманом.

Перешагнул печать и пошел по короткому коридору, пока не уперся в комнату. Нсамби Великий! Все мои прошлые стычки с мертвецами были всего лишь увеселительной прогулкой.

В зале пятнадцать на тридцать метров была целая свора тварей. В дальнем конце помещения копошилась куча из собак, крыс, кошек и даже одной свиньи. Такое ощущение, что я на кладбище домашних животных. И самое мерзкое — это запах. Мерзкий сладковато-кислый запах разложения. Если бы не предыдущие разы, меня бы вывернуло прямо на месте. Глядя на эту картину, я остро пожалел, что не в Техасе, там, говорят, можно прикупить себе хоть гранатомет. А вот он бы мне сейчас не помешал.

Шаг назад — и «Вепрь» выплевывает свою первую гильзу, картечь широким облаком бьет в тварей. Вот только эффект минимальный, разве что какой-то крысе отрывает хвост. Тридцать метров для картечи далековато, даже несмотря на полный чок, но без него было бы еще хуже. На такой дистанции картечь бы не имела необходимой кучности. Чок — это дульное сужение, которое позволяет уменьшить разброс, увеличить дальность и незначительно силу выстрела. Всем хорошо, только пулевые патроны при его использовании надо подбирать осмотрительно. Живое существо такой выстрел убил бы и на этой дистанции, но мертвецам все нипочем. Подпустим до двадцати пяти и повторим.

Четыре выстрела один за другим, и приклад ощутимо бьет в плечо. Теперь я понимаю, почему «Вепрь-12» называют Молотом, это не Benelli. Все-таки правильно, что я сжег кучу боеприпасов на тренировках. Страха нет совершенно, есть только Зверь — боевой механизм, задача которого уничтожить приближающиеся мишени, до того как они доберутся до тела.

Двадцать метров до меня — и облако картечи не больше метра, шаг назад, выстрел. Дистанция, кучность и скорострельность — три кита, на которых держится умение стрелять. Первым делом выбить свинью. Два выстрела в ноги — и туша падает с напрочь вырванными суставами.

Пятнадцать метров — и разлет уже всего полметра, зато какой эффект при попадании. Картечь потрошит мясо, раскалывает кости и рвет в клочья черепные коробки. Теперь устраняем трех здоровенных псов, остальная мелочь просто ничего не сможет сделать. Не зря я оделся, как терминатор. Приклад бьет в плечо, а цели разрываются на части.

Десять метров — облако свинцовых горошин в тридцать сантиметров. Выстрел отрывает голову еще одному псу. Семь метров — свинцовые горошины рвут мертвую плоть и разносят кости. Пять — и последнюю псину откидывает от попадания. Картечь не успевает разлететься в стороны и на такой дистанции бьет почти как пуля.