– Кто обвинит? – искренне недоумевал Калем.

– Люди, Калем, – вздохнул отец и потёр переносицу. – Люди. Аристократы. Мы потеряем их доверие. Смута зреет не сразу, она зреет вот из таких маленьких недоразумений, всегда найдутся недовольные властью, которые воспользуются случаем.

Калем опустил глаза.

– Стоит нечестно кого-то судить… Не дай бог казнить невиновного… София понимает это не хуже нас с тобой. Стоит делу получить огласку, как оно моментально обрастёт слухами. И вот мы уже не справедливые правители и народные любимцы, а самодуры и предатели. Будь Диамар простой женщиной из народа, всё можно было решить иначе. Но она…

– Что нам тогда делать? – спросил Калем, ругая себя за спешку.

– Найти свидетелей. Другие доказательства вины леди Диамар, или… любой другой выход, – отозвался император. – Просто «замять» это дело уже не выйдет. София теперь так просто не отступит: моментально распустит сплетни о том, что её необоснованно обвинили. Представь, если она обратится в газеты? Люди любят такие истории. Незаслуженно обвинённая благородная леди, её достоинство униженно, а мы будем выступать в роли негодяев.

– А если привлечь менталистов? – задумался Калем.

– На основании чего? Твоих подозрений? – опешил император. – Не вздумай сейчас вообще кого-то привлекать. Ты не хуже меня знаешь, что для вызова менталистов нужно особое разрешение, заверенное судьёй, и весомые основания. Запомни, это дело должно оставаться в тайне. Действуй предельно осторожно…

– Хорошо, отец, – согласился Калем и поднялся. – Мне… стоит принести свои извинения леди Диамар?

– Да. И постарайся быть убедительным, чтобы усыпить её бдительность, – Иди, – император махнул рукой и устало откинулся на спинку кресла…

Артур находился у дверей лазарета. Калем сел на лавку, обдумывая слова отца.

– Что мы знаем о леди Диамар? Чем она занимается?

– Благотворительностью, – отозвался Артур, повторяя слова отца. Не отрывая головы от стены, он передал Калему папку. – Что говорит отец?

– Отец… опасается повторения переворота. Помнишь… мы мелкие были, наша мама была вынуждена долгое время укрываться с нами в подземелье?

– Думаешь, из-за такой ерунды… случится смута? – недоумённо спросил Артур. – Народ не станет кусать руку, которая его кормит.

Калем покачал головой и раскрыл папку.

… несколько пансионатов для девочек. Открытие храма в Весборне, большая сумму в фонд помощи нуждающимся. Леди Диамар внесла неплохой вклад в развитие государства…

– Даже маленькая искра может стать причиной огромного пожара, – произнёс Калем, продолжая читать. – Народ спокоен, пока верит власти. Но как только доверие подрывается… сразу появляются борцы за справедливость. Всегда есть недовольные, просто мы их не видим. Они тихо сидят в своих норах и ждут… той самой искры, чтобы раздуть… смуту.

– Ты думаешь… – с сомнением прищурился Артур.

– Нет. Смута не случается по щелчку. Пройдёт год, два, пять… это происходит медленно и, как правило, незаметно. Просто… – Калем захлопнул папку. – Появляются статьи в газетах, потом слухи, потом люди… которым заплатили. Потом менталисты и некроманты. Знаешь, народ… очень внушаем. Так шаг за шагом… Отец просто перестраховывается.

– А что думаешь ты?

– Я?.. я не хочу суда для этой женщины. То, что мы видим, может быть лишь верхушкой. Откуда нам знать, что она, и вправду, не готовила заговор. Может, хотела привести к власти своего мужа? – Калем огляделся и только убедившись, что коридор пуст, продолжил. – Мне не нужны свидетели её преступления. Пусть… она сама себя накажет. Но так… чтобы мы выступили невиновной стороной. Полагаю, она будет навещать своего сына, пока он находится здесь?

Артур неуверенно кивнул.

– Сделай так, чтобы он у нас задержался. Мне… нужно немного времени. И… надёжный человек.

– Я… могу из гвардейцев, – произнёс Артур, поднявшись. – Сержант Гавел Райс, сын нашего дознавателя. Он… предан империи.

– Хорошо. Вызови его, – велел Калем и вошёл в палату изолятора, не забыв надеть защиту.

Леди Диамар, стоило ему войти, взяла руку сына и приняла скорбный вид.

– Вы явились принести извинения? – поинтересовалась надменно.

– Нет. Справится о самочувствии Маркуса, – ровно отозвался Калем и встал у изголовья кровати.

– А как же… разве вы не ложно обвинили меня? – вымолвила Диамар, сбитая с толку.

– В чём? – отозвался Калем.

– Но как же… в отравлении сына! Вы ведь утверждали, что моя лаборатория и крысы…

– Тоже ваши? – уточнил Калем вполне серьёзно. – Я если честно, не совсем понимаю, о чём вы, леди Диамар. Мы лишь пришли лично вам сообщить о том, что ваш сын болен.

София побледнела.

– Но ваше постановление…

– Какое постановление? – недоумённо переспросил Калем.