Путники одновременно бросили взгляды туда, но увидели лишь мрачную пустоту. Ян напряг глаза и увидел, что в её глубине виднеется чёрное пятно, похожее на туннель.

— В чём подвох? — покосился он на Та-Беджет.

— Там кругом хурас алиджанубы. Их очень-очень много. Даже я не могу с ними справиться. Поэтому сбежать не получится.

— Ясно…

Путники вновь расселись у костра и уставились на огонь в молчании. Та-Беджет сидела неподвижно, наблюдая за скачущими тенями языков пламени. В яме повисло странное неприятное напряжение.

Через некоторое время всё немного успокоилось. Сонни подполз к костру и опять уселся рядом, перестав отводить глаза от Та-Беджет. Ян снова погрузился в свои мысли, задержав задумчивый взгляд на своих ботинках. Таситурн тоже сидел спокойно, оперев длинную руку на колено и вслушиваясь в гробовую тишину. Они ещё долго молчали, и костёр постепенно затухал. Вскоре заключённая развернулась назад и протянула руку в темноту. Все покосились на неё. Алиджанубка достала откуда-то рваные тряпки и подкинула их в костёр.

— Та-Беджет, — нарушил тишину Ян.

— Вы запомнили моё имя… Что?

— Вы сказали, что царица — ваша сестра. Это правда так?

— Да. Серкет — моя сводная сестра. Если хотите, я могу рассказать вам историю пустыни Сурхва-Алеквариб. И свою. Чтобы скрасить последние дни вашей жизни.

— Слышишь, ты, чудь болотная! Ещё раз так скажешь, я тебе…

— Сонни!

— Извините… — промямлила Та-Беджет, виновато опустив голову.

— Ничего. Он всегда так, — успокоил её Ян. — Если не трудно, расскажите.

— Хорошо. История нашей пустыни берёт начало вместе с началом времён. Алиджанубы были первым народом, появившимся в Лирленде после первородных териантропов. В те времена земля была другой. Не было ни полей, ни степей. Они все были дальше, севернее. А здесь стелилась прекрасная золотая пустыня. Она занимала собою весь юг. Совершенно весь, куда не погляди, везде была огромная нескончаемая пустыня. Наш народ жил там и процветал. И всё было хорошо. Пока не пришёл ужасный старик Бахогаван.

— Всеотец Бахогаван? Он бывал здесь?

— О, вы знаете о нём? — оживилась Та-Беджет.

— Как не знать? — удивился юноша. — Это же один из героев древнего эпоса. Легендарный Бахогаван, отец всего тёмного и злого, что есть в нашем мире.

— Да, да, это он! — Та-Беджет искренне обрадовалась тому, что кто-то кроме неё интересовался историей древнего мира. — В те незапамятные времена Бахогаван пришёл в наши пустыни и поселился здесь. Он построил в глубинах Сурхва-Алеквариба свой особняк. Его тёмные твари обижали алиджанубов. Они убивали, грабили и утаскивали их в логово злого колдуна. Шли годы, века. Мы привыкли жить в страхе. Но однажды пришли двенадцать радужных старцев, которые помогли нам. Спасли от мук. Но победить отца тьмы даже они не сумели. Получилось лишь заключить зло в невидимую тюрьму, наложив сильнейшие печати. Но какой ценой…

— Что же не так?

— В заточении оказался не только он, но и мы. Чтобы наложить печати, маги стёрли всю бескрайнюю прекрасную пустыню с лица земли, оставив лишь крохотный клочок. Сейчас мы на нём и находимся. Сурхва-Алеквариб. За границы него мы выйти не можем. Еды и воды здесь практически нет, прокормить всё население очень тяжело. Поэтому алиджанубы решили убить всех цварц и оставить только хурас.

— То есть… Убить всех женщин? — смятённо спросил путник.

— Да. Они оставили только нас с сестрой, потому что мы дочери царицы. Но царицу они тоже убили. Хурас алиджанубы хотели, чтобы ими правила одна из нас. Она должна была стать матерью всех новых алиджанубов. Маткой. Но… Но Серкет меня ненавидела. Она хитростью захватила власть и бросила меня в эту яму.

— Но почему? За что вас ненавидеть? — искренне непонимающе спросил юноша.

— Дело в том… Дело в том, что Серкет — родная дочь царицы от царя. А я дочь царицы от Бахогавана.

— Опана! — вскочил Сонни с места. Но Ян опустил его обратно.

— Да. Я не знаю, как так получилось. Я мало общалась с мамой. У нас не принято принцессе говорить с родителями. А Серкет ненавидела и её, и меня. А когда вся власть перешла к нам, она подставила меня. Обвинила во всех бедах алиджанубов. И меня бросили в яму. Я здесь уже очень-очень долго.

— Да… — растерянно произнёс Ян, отведя взгляд в сторону.

После этих слов снова воцарилось молчание. Разговор зашёл в тупик. Сначала странник хотел поддержать его, но потом передумал, снова погрузившись в размышления.

Вскоре к потрескиванию костра прибавилось урчание в животе Сонни. До этого он сидел неподвижно, а теперь вскочил и начал метаться вокруг костра.

— Нет, так нельзя. Нужно действовать, — произнёс решительно Ян. — А то он нас сожрёт быстрее, чем Та-Беджет.

— Это ты верно подметил! Могу начать прямо сейчас! — с усмешкой ответил лис.