— А честно?

Сонни вздохнул и сел на кровати, опустив голову.

— Тебе лучше не знать. Просто нужно уладить кое-что с Гильдейским домом. Они нас переправят на север быстро и… ну почти бесплатно.

— Что значит, почти? — с тревогой пролепетала Анна.

— Да ничего такого, всего пара никчёмных поручений. Не волнуйся только, ничего с вами не случится от этого!

— А я не за себя волнуюсь…

Лис поднял голову и увидел, что девушка тоже сидела на кровати, смотря на него. Её большие серые глаза блестели в лунном свете, а стиснутые губы слегка дрожали. Он перебежал комнату и сел рядом с ней, обняв рукой за плечи.

— Ты чё, от этого так расстроилась? Ну ты даёшь! Ну! Всё будет нормально, не волнуйся! Давай спать уже, всё будет нормально, я тебе клянусь.

Анна легла, уткнувшись лицом в подушку, и Сонни накрыл её одеялом. С минуту он сидел, положив руку на неё и чувствуя неровное тихое дыхание. Вскоре он встал, отошёл к окну и лёг на свою кровать.

— Спокойной ночи, пёс, — послышалось из-под одеяла.

— Спокойной ночи!

Девушка повернула голову и ещё долго смотрела на спящего лиса. Она едва заметно улыбнулась и закрыла глаза, погрузившись в сон.

Первые лучи солнца лениво перебирались через линию горизонта и заглядывали в окна домов. Ян и Таситурн стояли на первом этаже, ожидая товарищей, проснувшихся позже них. Варлорг за барной стойкой доставал из-под прилавка бутылки и расставлял их на полках, деловито насвистывая что-то, а женщина той же расы, видимо, его жена, подметала зал и протирала столы, готовясь к чётному дню. В Лирленде это деление происходило довольно просто: чётные и нечётные дни, выходные и рабочие соответственно. Конечно, мало кто действительно соблюдал это. Однако по чётным дням таверны и трактиры Лирленда всегда забивались под завязку усталыми работниками, в особенности вечером.

На лестнице раздались шаги. Вниз спускались Анна и Сонни. Лис потянулся и широко зевнул, сверкнув клыками.

— Не зевай, ворона залетит!

Девушка поднесла палец к пасти териантропа, и тот звонко щёлкнул зубами. Анна отдёрнула руку и с хохотом слетела вниз по перилам.

— Лучше б залетела. Как вообще можно так долго не есть?

— Почему же, не так уж и долго. Я вобще не хочу есть, — спокойно ответил ему Ян.

— Ага, ладно, проехали. Слушайте, у меня возникла неплохая идея! Сегодня у нас чего?

— Что, чего?

— День сегодня какой?

— Чётный.

— Во-о-от. А что это значит?

— Что это значит?

— Ну ты пень! Сегодня столы Лирленда будут ломиться от яств, земля дрожать, а небо гудеть, заливаясь слезами богов!

— Ого, с каких это пор воры научились цитировать великих писателей?

— Прошу заметить, сам ты вор, мой дорогой друг! — ехидно оскалился плут. — И кстати, Кроулер был не только писателем, но и прославленным вором! Итак, предлагаю забуриться в какую-нибудь таверну, чтобы нахрюкаться там за все прошедшие несколько дней!

— Не знаю, что насчёт нахрюкаться, а вот повеселиться я не против, — подметила Анна.

— Тогда пошли. Я знаю тут одно местечко, которое будет получше этой халупы.

— Слышишь, ты, ободранец! — гаркнул вдруг варлорг за барной стойкой.

Четвёрка оперативно ретировалась, чтобы не попасть под руку владельца таверны. Выбежав на улицу, Сонни рванул вперёд, петляя между прохожими и торговцами. Остальные поспешили за ним.

Вскоре странники очутились перед богато украшенным огромным домом, покрытым красной черепицей. Над обитыми железом двойными дверьми висела непомерно огромная голова оленя.

— Вот она, главная таверна всея Утопии — Степной охотник! — Сонни упёр руки в бока и уставился на вывеску с ухмылкой.

— Интересненько, — Анна внимательно разглядывала трофей на стене. — А что это такое?

— Башка оленя, что ж ещё?

— А кто такой олень?

В воздухе повисло молчание. Сонни замер, уставившись куда-то в небо с открытым ртом. Ян растерянно посмотрел на Анну.

— Животное…

— Никогда таких не видела.

— Бывает, — пожал плечами Сонни и поднялся на порог. — Но не о том дело, пошли лучше внутрь.

— Но сейчас же утро, — заметил Ян. — Разве самое интересное не начинается вечером?

— Самое интересное здесь происходит круглые сутки. Двигайте резче, а то пропустим что-нибудь стоящее!

Лишь только двери таверны распахнулись, все присутствующие синхронно повернули головы в сторону вошедших, и всё движение на мгновение прекратилось. Странники медленно двинулись вперёд маленькими осторожными шагами. Они сели за большой круглый стол в самом центре зала. Тяжёлое молчание будто давило на стены. Ян крутился на стуле и оглядывался, ловя настороженные взгляды. В таверне находилось всего человек десять, и все они не отрывали глаз от посетителей. Вдруг какой-то крупный мужчина лет двадцати пяти молча встал из-за стола и начал медленно приближаться к четвёрке. Жилет едва сходился на его накачанном торсе, а рельефные руки при ходьбе он водил из стороны в сторону. Блондин лёгким движением поправил стоячую причёску и заговорил низким приветливым голосом: