–  А можно… я тебя найму?
– осторожно посматриваю на Ивана я.

–  Снова? Ни за что на свете!
– с ужасом отодвигается от меня человек-гора.

–  Виктор попал в беду, Иван. Мой отец настроен очень категорично. Я хочу, чтобы ты помог мне собрать доказательства того, что мы были вместе по обоюдному согласию, и что меня никто не похищал.

–  Нет, Эрика. У нас с тобой больше не будет никаких деловых отношений. Если ты хочешь вызволить Виктора из беды, тебе надо только настаивать на своем во время допроса. Виктор станет утверждать то же самое, и возможно, сфабрикованное твоим отцом на скорую руку дело развалится до суда.

–  У нас с Виктором осталось много фотографий из отпуска. Там видно, что мы счастливы вместе. Но все они в его телефоне.

–  Плохо. Их могут уничтожить… А Виктор никуда их не выкладывал?

–  Я не знаю. Мы ведь сбежали. Поэтому старались вести себя тихо, чтобы нам никто не помешал.

–  Вот и результат.

–  Да уж…

Щелкает входная дверь, и на пороге появляется тетя Регина.

–  Эрика!
– испуганно вскрикивает она. Объемные сумки из супермаркета с грохотом падают на сверкающий паркет.
– Ты жива! Бог мой, а ведь мы думали, что тебя похитили с целью выкупа!

–  Никто меня не похищал, - удурченно качаю головой я.
– Просто мы с Виктором решили попробовать начать все сначала, без свидетелей. А теперь его арестовали и обвинили в похищении.

–  Какой кошмар… То есть, все это время, пока мы сходили с ума от беспокойства, ты просто развлекалась в свое удовольствие?!

Я молчу. Мне нечего ответить. Мне стыдно за то, что я так поступила с тетей.

–  Значит, так. Раз тебя не похитили, с завтрашнего дня марш на работу! А сейчас помогай Ивану разбирать сумки!

–  Это не поможет мне вернуть Виктору свободу, - скрещиваю руки на груди я.

–  А ему теперь никто, кроме адвокатов, не поможет. До того, как тебя вызовут на допрос, придется вести обычный образ жизни, - Иван поднимается из-за стола и идет в прихожую, забрать сумки, которые притащила тетушка.

–  Уложи мясо в мойку, Эрика, - командует тетя Регина.
– Я приму душ и быстро приготовлю на ужин жаркое.

–  Пока будешь в ванной, тебе сделать чашечку капучино, пышечка?
– бодро отзывается Иван.

–  Сделай, пупсик, - расплывается в блаженной улыбке тетя.

Я вздыхаю. Похоже, они тут неплохо устроились в мое отсутствие. Вместе живут, готовят друг другу кофе. Прямо кадры из рекламы «Моя семья».

–  Эрика, а раз уж тебя никто не похищал, и ты соизволила вернуться, помоги Ивану разобрать продукты, - назидательно машет пухлым указательным пальцем у меня перед носом тетушка.
– А мне предстоит разговор с твоей матерью. Она тоже думала, что тебя похитили, и собиралась вылетать в Москву.

Я принимаюсь за пакеты. Вот только моей мамы здесь не хватало. Она очень эмоциональная особа. Меньше всего на свете мне сейчас требуется ее присутствие. Но от того, что в моей квартире теперь живет Иван, на душе становится немного спокойнее.

Всю ночь я не могу заснуть. Сжимаю в ладонях позолоченную орхидею, купленную Виктором в Лиссабоне и плачу. Открываю телефон. Решаюсь написать Виктору письмо.

«Для меня имеешь значение только ты. Мой отец совершил чудовищную ошибку, и я сделаю все возможное, чтобы ее исправить. Потому что я люблю тебя. Помнишь, в самолете ты сказал, что мы созданы друг для друга? Так вот, ты был прав. Потому что я не представляю своей жизни без тебя. Я люблю тебя, Виктор. Никто и ничто не заставит меня отказаться от своих чувств». Нажимаю «отправить». Письмо улетает адресату. Конечно, он не прочтет его сразу, но когда-нибудь обязательно увидит.

«А может, мне удалось забеременеть? Ведь мы не предохранялись?» - уже под утро приходит мне в голову спасительная идея. Если я окажусь в положении, отец не станет выдвигать против Виктора свои необоснованные обвинения, и мы сможем пожениться.

На следующее утро в ванной комнате моей последней надежде приходит конец - месячные не заставили себя ждать. Я запираюсь в душевой кабинке и плачу навзрыд. При мысли о том, что Виктор оказался под следствием из-за моего отца, мне хочется биться головой о стену. Сердце разрывается от боли. Там затаились воспоминания. Вот мы с Виктором забираемся в ванную… вот его теплые губы скользят по моей шее, руки ложатся на бедра, притягивают меня все ближе… Я чувствую его дыхание, срывающийся шепот… По лицу сплошным потоком катятся слезы, и я никак не могу их остановить.

«Возьми себя в руки, Эрика. Вряд ли ты сможешь ему помочь, если будешь тряпкой», - уговариваю сама себя я. Через сорок минут мне удается успокоиться, и я быстро выбираюсь из ванной.

В турагентство мы едем втроем - мою машину с гордым видом ведет мой новый телохранитель, а тетушка садится сзади. Я уже смирилась с тем, что Вадим будет всюду совать свой нос. Мне сейчас не до него. Единственная приятная мысль - о том, что я увижусь с Ларой, любимой подругой, и это немного согревает душу.