– Я всё ещё надеюсь, что Дрэйк попросту не понимает, что означают изменения в твоём запахе. Не настолько же он былую хватку подрастерял, безвыездно сидя в Эллоране.

– В чём дело? – спросил Дрэйк ровно, не глядя на Нордана, игнорируя его замечание.

Стискивая прижатое к груди одеяло, я повернулась к Дрэйку, смущённая, растерянная.

– Я… – слова застревают в горле. Сглатываю судорожно, собираю мысли заново, суетливо. – Я… Кажется, я… беременна.

– Не кажется, а точно, – добавляет Нордан.

Мы с Дрэйком смотрим друг на друга и моя растерянность, удивление отражаются в его карих глазах. Я вижу себя, взлохмаченную, обнажённую фактически, вижу своё побледневшее лицо. Вижу замешательство, недоумение продолжением охвативших меня чувств, вижу тьму, разливающуюся в пристальном взгляде, но она не пугает, наоборот, зовёт, приглашает под свой надёжный оберегающий покров. И тепло – шальными рыжими искрами в глазах, распускающимся нежным цветком в сердце, лёгким прикосновением к моей руке, лежащей поверх одеяла. Дрэйк берёт мои пальцы в свои, удерживает, поглаживая бережно. На губах появляется улыбка, слабая, скрывающаяся в приподнявшихся уголках, однако мне не нужны слова, не нужно выражение безмерного счастья напоказ. Я ощущаю его тепло, огонь радости, не дикий, пожирающий всё на своём пути, но пламя спокойное, уютное. Мы сидим рядом и не можем отвести глаз друг от друга, с трудом веря, боясь поверить, что всё-таки это случилось, что у нас будет ребёнок. Придвигаюсь ближе к Дрэйку и он, обняв меня за плечи второй рукой, привлекает к себе, целует в висок. Время тянется лентой мёда, душистого, стекающего медленно, лениво, и я едва замечаю, как Нордан встаёт и, даже не пытаясь прикрыться чем-либо, уходит, по пути подобрав с пола позабытое полотенце. Дверь остаётся открытой, и вскоре я слышу шаги, голос Нордана, полный насмешливого удивления:

– И кто у нас такой бесстрашный, успевший зайти в ванную и даже навести здесь порядок?

– Я, – ответил Дрэйк негромко, однако я не сомневалась, что Нордан прекрасно его расслышал. – Лиссет вряд ли справилась бы с тем катком, который ты там оставил.

– Каким катком? – помню лужи на полу, нашу одежду, но не каток же!

– Видимо, Норд так решил проблему разлившейся воды и вероятной протечки на первый этаж – заморозил её, превратив пол в ванной в каток.

– Но я ничего не заметила…

– Заморозить воду дело нескольких секунд.

Я, сообразив вдруг, вспыхнула, спрятала лицо на груди Дрэйка, уткнулась в белую рубашку.

– Ты не должен был этого видеть, – и тем более убирать за нами. – Я сама навела бы там порядок…

– Айшель, я не увидел в ванной ничего, чего бы не видел за столько лет, – Дрэйк говорит успокаивающе, однако ласковые, ободряющие нотки только усиливают чувство неловкости, смущение.

– Где ты был всю ночь? – спросила я, помолчав немного.

– С Беваном в баре неподалёку.

– Значит, Норд вас всё-таки выгнал…

– Он не выгнал, он попросил, и мы согласились, – Дрэйк усмехнулся неожиданно, коснулся губами моей макушки. – Стоит отметить, что Норд в своей жизни просит не часто.

– Дрэйк, но так не может продолжаться и дальше, – сомневаюсь, что Нордан, в свою очередь, будет уступать безропотно, станет уходить на всю ночь, оставляя нас с Дрэйком вдвоём. – Понимаю, вы друг друга лишь терпите, видите друг в друге соперника, однако неужели мы так и будем жить: игнорирование, демонстративное равнодушие, ночи напролёт в барах?

– У каждого из нас было более чем достаточно времени на размышления. И на пересмотр и корректировку приоритетов тоже. Неполные три года в разлуке – серьёзный срок и при обычных обстоятельствах, поэтому никто не собирается ни отступать, ни возвращаться к тому, что было прежде. Постарайся не волноваться об этом, – Дрэйк погладил вновь мои пальцы, окутывая теплом, тихим счастьем. – Огонь капризная стихия и требует жёсткого контроля.

Я подняла голову, посмотрела на свои пальцы в ладони мужчины, лишь сейчас вспомнив о силе ребёнка. Я замораживала предметы, когда была беременна Эстеллой, теперь же смогу… поджигать? И сестрёнка Звёздочки будет огненной, как и её отец.

Веледа управляла ветром.

– Она не его дочь, – пробормотала я.

– Айшель? – Дрэйк чуть отстранился, чтобы лучше видеть моё лицо.

– Вы с Нордом правы: Веледа не дочь Рейнхарта, – повторила я. – Я не подумала об этом раньше и только сейчас вспомнила, что Веледа управляла ветром. Ты ведь говорил, что сила Рейнхарта связана с землёй, а наши девочки наследуют как сияние матери, так и дар отца. Эсти умеет замораживать, а… её сестра сможет поджигать.

– Ветер? – Дрэйк нахмурился, в глазах – сосредоточенная задумчивость. – В поколении, предшествовавшем моему, был собрат, управлявший ветром.

– Он ещё жив?

– Нет. В том поколении, набранном уже после охоты на колдунов и уничтожения лунных жриц, тоже было трое собратьев. Они погибли практически одновременно при загадочных обстоятельствах незадолго до приёма последнего поколения.

– В братстве есть кто-то ещё, способный управлять ветром? – уточнила я.

– Из тех, кого я знал лично и кто жив до сих пор, – нет.

Может ли быть, что тот погибший собрат, о котором сказал Дрэйк, и есть отец Веледы?

– Ты хорошо его знал?