– Скорее уж безрассудство.

– Не более безрассудство, чем попытка какого-то оборотня-недомерка отомстить членам братства.

– У нас два именных приглашения и меня интересует, кто будет моим спутником, – последнюю фразу Бевана лисица не удостоила ответом. – Если что, на Норда я категорически не согласна.

– Полагаешь, я на тебя согласен? – парировал Нордан, и холод усилился, покалывая морозными иглами открытые участки кожи.

– Лиссет, надеюсь, моё общество тебя устроит? – предложил Дрэйк.

– Вполне.

– Прекрасно. Теперь уделим внимание внешнему виду.

Лисица состроила гримаску, Нордан поморщился раздражённо.

– А ты как хотел – активная светская жизнь это тебе не три года в ящике бревном валяться в одной и той же одежде, – заметил Беван нравоучительно. – Изволь приобрести фрак подороже, начистить ботинки и причесаться. Хорошо бы ещё побриться и вспомнить о манерах, если они у тебя вообще когда-либо водились. А ты, Шелли, ради Кары, выбери что-нибудь яркое, сексуальное, броское, ты же, в конце концов, не юная дебютантка, чтобы облачаться в светлое и скромное. Тебе необходимо произвести впечатление, поразить местную публику, чтобы весь двор увидел вас и понял, что вы не та сила, с которой можно не считаться.

– Шель и без тебя разберётся, как ей лучше одеваться, и в твоих советах она нуждается в последнюю очередь, – возразил Нордан резче, чем следовало. Поднялся из-за стола, посмотрел на меня вопросительно, однако Дрэйк покачал отрицательно головой.

– Я поеду с Айшель и Лиссет. К сожалению, факт, что на территорию дома не могут проникнуть посторонние, ещё не означает, что за особняком не следят. Не стоит раньше срока ставить Рейнхарта в известность о твоём пробуждении и давать ему возможность продумать свои дальнейшие действия.

Нордан переводит тяжёлый, угрюмый взгляд на собрата и мне кажется, он вот-вот сорвётся, словно натянутая тетива, обрушит свой гнев, свою злость на Дрэйка, на каждого, кто попадёт под руку. Чувствую его напряжение, что пробивается колючими снежинками бушующей вьюги через щели в двери показного равнодушия. Но Дрэйк смотрит спокойно на Нордана и тот, помедлив, отворачивается от собрата, от меня.

– Рассчитываю на твой вкус, Дрэйк, – роняет подчёркнуто небрежно и уходит.

Тишина, отмеряемая вдохами-выдохами.

– Зря ты напомнил ему о Мейре, – посетовала Лиссет наконец.

– А с чего мне молчать? – возмутился Беван. – Знаешь, как старшие меня за Мейр вздрю… какой нагоняй устроили? Мне, дескать, надо было и переговоры провести, и город братству подать на блюдечке с позолоченной каёмочкой, и развлечения Норда проконтролировать. Везде успеть и за всем и всеми уследить, будто я и впрямь могущественный, всевидящий, всеслышащий и всезнающий бог! Хотели хорошего результата – не вешали бы на меня этот отмороженный придаток. Сами не знали, куда пристроить Норда так, чтобы и круг не покидал, и под ногами не путался, а я, получается, виноват?

– Пять лет назад, возможно, ещё и не знали, – голос и взгляд Дрэйка задумчивы. – Но три года назад Рейнхарт уже был готов. Камера для хранения тела, комната в дворцовом подземелье, футляр с отравленной иглой.

Помню длинную иглу в руке Дрэйка, металлическое острие, тонкое, поблескивающее слабо в рассеянном освещении дворцового коридора. Нордана, застывшего покорно посреди коридора, готового принять свою участь ради нашего с Эстеллой спасения, ради нашей безопасности, нашего будущего.

– Решение усыпить Норда не было спонтанным? – уточнила я.

– Нет. И этот шаг, как я выяснил позже, был заранее согласован и одобрен остальными старшими.

– То есть, учитывая, что интерес Рейнхарта к снотворным чудесным образом совпал с набором последнего поколения, он мог с момента нашего вступления в братство рассматривать такую возможность… упокоения слишком неугомонного собрата? – предположил Беван.

– Либо это действительно совпадение, однако в процессе изучения зелий Рейнхарт мог или постепенно прийти к данному выводу и начать поиски средства, способного усыпить даже нас, или случайно обнаружить нужные записи и использовать их для изготовления снотворного.

Помню папины записи, великое множество страниц, исписанных папиным мелким, неразборчивым почерком. Неровные строчки, перечёркнутые слова, добавленные над ними новые и тоже рассечённые чёрными полосками грифеля или перьевой ручки. Закорючки формул, значки ингредиентов, цифры количества и соотношений.

– Нас четверо, двое перспективные, двое под сомнением, а новые собратья находятся всё реже и реже, и рисковать целостностью круга, как прежде, уже нельзя. А так проблемный собрат и остаётся частью круга, и собственно проблем больше не доставляет, даже если у него пара появится – усыпят за компанию и девушку.