– С того, что ему на это плевать, – все повернулись к Хаджару и тот пояснил. – Дерек умирает. Ему осталось меньше месяца. Если сможем задержать его в пути на этот срок, то выиграем битву малой кровью.

– Это маловероятно, – тут же возразила Рекка. – Они явно долго готовились к этой вылазке и успели просчитать намного больше ходов, чем мы в принципе можем увидеть.

– Особенно на фоне того, что не только Дерек умирает, – внезапно вставила слово Дора.

– Что ты хочешь этим сказать? – настороженно спросил Эйнен.

– То, что умирает и твой друг, – Дора посмотрела в глаза Хаджару. – ему осталось немногим дольше.

– Хаджар это правда?

– Тетя рассказала, да? – немного печально хмыкнул Хаджар.

Дора лишь кивнула.

– Варвар, проклятье, Дора говорит правду?! – впервые Хаджар слышал, чтобы островитянин переходил на крик. Собственно, как и все остальные.

– Я над этим работаю, дружище. Поверь – не особо тороплюсь к праотцом. Особенно учитывая, что меня могут, без моей воли, вернуть обратно.

Эйнен выругался.

Грязно.

Затем сел и посмотрел в костер.

– Почему не сказал?

– Сам недавно узнал, – развел руками Хаджар. – Да и…

– Да и у нас есть куда более важные проблемы, – перебила Рекка. – чем неразбериха в вашем семейном гнездышке. У нас тут, спешу всем напомнить, Ласканский психопат хочет уничтожить всю нашу Империю. А мы проиграли в первой битве и теперь он нас обгоняет уже не на два, а на все пять шагов.

– Но у нас есть преимущество, – внезапно очнулся Том. – мы знаем, куда он нанесет свой следующий удар.

– Лидус, – хором произнесли адепты.

Сердце Хаджара в этот момент сжалось. Кажется, его жизненный путь стремился оформить идеально ровный путь и закончится в том месте, в котором начинался.

В этом была, бесспорно, своя поэтичность.

– Я не хочу глушить ваш энтузиазм, – прокашлялся Карейн. – но у нас есть и другая проблема – как мы доберемся до Лидуса быстрее, чем Ласканцы, учитывая что наш корабль разбился, а у них, осталось еще как минимум четыре.

– Откуда? – Дора удивлено вскинула брови. – Артефакт Хаджара уничтожил весь флот.

– Потому что, такова тактика диверсионных вылазок, – Рекка отвечала вместо Тареза на автомате, а сама была погружена в размышления. – следом за ними, на расстоянии дневного пути, плыло еще четыре корабля.

Тепрь уже пришел черед Хаджара кровожадно улыбнуться.

– Тогда, достопочтенные, у нас нет времени сидеть сложа руки. В данный момент Дерек занят ритуалом. Его охраняет Танигед и какие-нибудь артефакты, так то помешать мы им вряд ли сможем. Да и учитывая, что здесь уже нет давления гробницы, даже если помешаем, то сгинем сами. А Дерек и Танигед преспокойно долетят до Лидуса.

– К чему ты клонишь, командир? – сощурился Карейн.

– Что пока мы не можем помешать им, они не смогут нам, – Хаджар поднялся и размял затекшие плечи. – Этой ночью, господа, мы украдем их корабль, а остальные сожжем.

Секундная тишина, а затем хоровое:

– Почему ты мне не рассказал, варвар, о своей скорой гибели?

Хаджар отвлекся от своего занятия. Каждый адепт в отряде, после того, как Хаджар рассказал свой план, получил определенное задание.

Сам же Хаджар плел веревку из рассеченных лиан. Как оказалось, кроме него и Эйнена, этого никто больше не умел делать. Что не удивительно –всеобъемлющее образование аристократов было, на поверку, не таким уж полным.

– Потому что, узкоглазый, я надеюсь, что погибну не так скоро, как ты думаешь. И, к тому же, ты мне не жена и не мать, чтобы бежать плакаться в жилетку.

– Жилетку? – “удивился” Эйнен в своей привычной, каменной манере. – Я не ношу жилеток. Они слишком тяжелые и стесняют мои движения.

Хаджар мысленно выругался. Недавняя экскурсия в потаенные глубины его памяти воскресила те частички прошлого, которые он, казалось, надежно запер и похоронил.

– В общем – ты меня понял.

– И каков наш план? – Эйнен опустился рядом, взял несколько жил, вытянутых из лиан и начал плести веревку с другого конца.

Хаджар, услышав безапелляционное, дружеское “наш план” почувствовал тепло внутри души. Знать, что спину, в любой, даже самой опасной ситуации, прикроет верный друг для того, кто идет по пути развития редкое чувство.