— Мы не прорвёмся, — подтвердила мои опасения Хельга, сжимающая в своих руках кинжалы.

Получается, мы зря пробивались к этим воротам, проливая на камни капли нашей крови.

Неожиданно золотые ворота начали открываться, и оттуда вышел настоятель Храма, Верховный Жрец норгов в сопровождении многочисленной свиты.

Переливаясь золотом и драгоценными украшениями на одеждах, высокопоставленные норги направились к нашей группе.

Мы приготовили наше оружие, готовясь дорого продать наши жизни.

Процессия остановилась в десяти шагах от нас. Норги расступились, давая дорогу старому жрецу. Это был Верховный жрец Храма.

Опираясь на простой длинный посох, выточенный из древесины Мёртвого дерева, норг сделал по направлению к нам несколько шагов и остановился.

Он внимательно осмотрел нашу группу и безошибочно угадал во мне командира отряда.

— Достойный лорд, мы рады приветствовать всех вас, на обетованной земле Тьмы. Вы прошли длинный путь, добираясь сюда, преодолели множество ловушек и препятствий, чтобы увидеть этот Храм.

— Соглашусь с вами досточтимый жрец.

— Кафий, меня зовут Кафий, я Верховный жрец народа норгов.

Я учтиво поклонился старому жрецу.

— Меня зовут Риттер, моё имя вам ничего не скажет.

— Не скажите, — возразил мне жрец, — до нас доходит много слухов с поверхности, в том числе и о вас.

— У меня есть вопросы, на которые я надеялся получить ответы у вас.

— Что ж, ваше стремление к истине достойно уважения. Прошу вас за мной, и вы получите ответы на них.

Старый жрец повернулся к нам спиной и, не дожидаясь моего решения, отправился обратно к воротам.

Переглянувшись между собой, мы поспешили за ним.

Стража, стоявшая на охране ворот, расступилась перед нами, беспрекословно пропуская в святая-святых храма.

Зал, находившийся за воротами, поражал наше воображение. Высокие тёмно-синие стены, задрапированные в золотые решётчатые шпалеры, придавали залу торжественный вид. Никаких растений или лишней мебели. Всё было строго в соответствии с канонами Тьмы. Единственным исключением из правил была статуя.

Огромная пятнадцатиметровая статуя обнажённой Нааны, выполненная из чистого золота, стояла прямо посреди зала.

Глаза у Хелика быстро-быстро заморгали. Юноша, бормоча про себя, подсчитывал стоимость этой статуи, переводя её на количество золотых монет, которые можно было бы получить за неё.

— Хелик, успокой свои нервы. Ты её не сможешь утащить отсюда, а если бы и смог, разве ты хочешь познать гнев тёмной богини?

Глаза Хелика приобрели осмысленное выражение, и он согласно кивнул головой.

— Ты прав Риттер, только проклятия мне от всемогущей богини не хватало.

Жрецы, вошедшие с нами в зал Нааны, расположились полукругом по обе стороны от статуи.

Настоятель Храма вышел на середину зала и вознёс руки вверх, обращаясь к могущественной покровительнице:

— О, великая богиня! Покровительница народа норгов! Своим могуществом ты затмеваешь всех богов нашего и других миров! От твоей поступи содрогаются моря и океаны, леса и поля, горы и пустыни. Молю тебя, снизойди к рабу своему, дай ответы этому чужеземцу, который проделал дальний путь и готов припасть к твоим ногам.

«Это уж перебор, — подумал я, — но если это поможет сложить мозаику, то я готов пойти даже на это!»

Что-то изменилось в зале. Откуда-то подул тёплый ветер, как будто он вырвался из жарких пустынь Юга.

В тишине, из-за статуи, послышались шаги приближения обнажённых ног по каменным плиткам пола.

Жрецы, стоявшие в немом карауле, синхронно склонились в глубоком поклоне и попятились назад, к стенам зала.

Из-за статуи Нааны, к старому жрецу вышла девушка, облачённая в лёгкие газовые одежды, которые ничуть не скрывали, и даже подчёркивали её совершенное обнажённое тело.

Длинные вьющиеся золотистые волосы, нежная, персикового цвета кожа, густые ресницы, алые, словно покрытые кровью, губы, упругая грудь с вишнёвыми, задорно торчащими сосками, а между ног покрытый короткими курчавыми волосами заветный треугольник — такова была внешность богини Тьмы. Это была не богиня Тьмы, и в тоже время это была она, та Наана, которую знал я.

Норги, даже Верховный Жрец, упали на пол в религиозном экстазе. На ногах осталась только наша кампания. У Хелика, видимо от усталости, подкосились ноги, но я успел подхватить его и не дать ему опуститься на колени.