– Так что Варя, хочешь или нет, зайти в дом тебе придется, – усмехнулся Данил. – И подвал, кстати, мы открыть так и не смогли.

– Ладно уж, пойдемте, – согласилась я. – Тем более, сегодня, судя по вам, макулатура ведет себя спокойно. Только скорее, а то ночи тут более чем темные.

Поднявшись с лавки, я направилась к крыльцу дома, Вика и Данил шли следом. Зайдя в дом, я увидела все тот же относительный порядок, словно не было того происшествия пару дней назад. Начав обыск с прихожей, под строгим руководством подруги и парня, я обследовала каждый угол, все ящики и даже посуду в кухне, но искомого так и не нашла.

Переворошив все книги, что нашлись в доме, я тоже ничего не обнаружила, единственное, что заметила так это то, что все книги были на русском и прятали в себе старинные повести и рассказы.

Поняв, что последнее место, где может быть вещица это подвал, мы решили еще раз попытать счастье и попробовать открыть его. Отодвинув тяжелую кровать на середину комнаты, мы втроем склонились над крышкой подвала. Ничего необычного не было, простая деревянная дверца с железным колечком служащим ручкой. Я уже даже почувствовала себя особенной и была уверена, что мне с легкостью поддастся эта дверца. Не прилагая особых усилий, я дернула за колечко, но крышка не поддалась.

– У меня такое чувство, что она заперта изнутри, – выдал свою догадку парень. – И такое чувство, что на вертушку, я не слышу, чтобы это был замок или еще что, – изрек еще одну догадку Данил, вновь дернув дверцу.

Поднявшись с пола, он вышел из комнаты, а уже через мгновение вернулся с огромным ножом в руках. Подойдя вновь к подвалу, он просунул тонкое лезвие в щель и, к чему-то прислушиваясь, резко дернул им в сторону. Дверца поддалась и чуть приоткрылась, но Данил сразу ее отпустил.

– Что? – спросили мы в один голос с подругой.

– Кто мог запереть подвал изнутри? – как-то насторожено спросил Данил.

Действительно, кто бы мог запереть подвал изнутри? Мы с Викой чуть отошли от подвала, недоверчиво поглядывая на дверцу, спустя пару секунд тот же маневр повторил и парень.

– Бабуля сказала, что она умерла, но тела ее так никто и не нашел, – шепотом поведала я ребятам. – Но с другой стороны, это тупость запираться в подвале, вам не кажется?

– Нам-то кажется, но она-то ведьма! – сделала вывод Вика.

– Так, стоп. Она не была ведьмой! Она была Хранителем! – громко выдала я, обиженная тем, что мне, кажется, уготована ее судьба, а я ведьмой быть не хочу.

– Но… – хотел возразить Данил.

– Хочешь сказать я тоже ведьма? – я от злости даже схватила его за ворот рубашки, что наверняка смотрелось комично, потому как я на голову ниже парня, да и в плечах довольно скромнее.

– Ладно-ладно, Хранитель, – согласился парень, поднимая руки вверх, при этом абсолютно не скрывал смеха. Что уж говорить про подругу, та уже хохотала во все горло.

– Открывай, – приказала я парню, на что тот удивленно на меня посмотрел и не сдвинулся с места. – Ты парень или кто вообще? Вот и открывай.

– М-да, – изрек в ответ Данил, но все же подошел к подвалу.

Потянув за колечко, он поднял дверцу и откинул ее на стену, из-под подполья тотчас пахнуло сыростью и непроветриваемым помещением. Подойдя ближе, я заглянула внутрь, морально готовясь увидеть обезображенный труп ведьмы, но вместо этого взгляд наткнулся на самую обычную обстановку, которую можно увидеть в любом из подвалов. Вниз вела деревянная лесенка, по которой мы и спустились. Возле лестницы был вколочен длинный гвоздь, на нем висела масляная лампа, которую сразу разжег Данил. Уже в свете мы увидели ровненькие полочки, уставленные всевозможными соленьями, скорее всего уже давно утерявшими все сроки годности.

Облазав весь подвал вдоль и поперек, ничего необычного мы не нашли. Было решено что брошки, которую мы искали тут, точно не было, поэтому больше не задерживаясь, мы вылезли обратно в дом.

– Ну, все пошли домой, – подытожила все наши поиски Вика, после того как мы вернули кровать на ее законное место. – Целый день по этой развалюхе лазаем, я уже проголодалась.

– Не возражаю, – поддержал идею Данил.

Впрочем, я тоже не возражала, тем более что после слов Вики о еде у меня сразу заныло в желудке, который требовал, чтобы ему что-нибудь дали и притом немедленно.

Обед и ужин мы ожидаемо прогуляли, а так же отъезд отца Вики, бабушка даже выговорила мне за это, но беззлобно, а как бы между делом. Отчего-то ее слова на меня всегда действуют одинаково – я сразу осознаю свою вину и моя совесть начинает кусаться. Мама вот так не умеет, ее слова моя совесть воспринимает равнодушно.

– Ребятня, идите кушать, – послышался бабушкин голос с кухни. – Весь день где-то бегали, проголодались небось.

Вика и Данил, который почему-то пошел с нами к моей бабушке, тут же подскочили и пошли в кухню на бабушкин зов. Я же чуть задержалась, заворачивая новую брошь в ткань к остальным.