Рукоять меча касалась кончиков пальцев, но чтобы взять оружие пришлось собирать силы по крупицам. Странное дело, вроде время шло, а нас никто не трогал. И ещё, свет вокруг сменился с зелёного на какой-то пронзительно синий. Я сумел сцепить пальцы на рукояти и повернул морду в сторону гроба.

Ага, ясно-понятно. Её величие очухалась и решила принять участие в наших забавах. Да и то, чего понапрасну валяться, пока тут всем зуботычины раздают.

Хлоя стояла шагах в пяти от старикана и выставленными вперёд руками точно отпихивала что-то. Из пальцев королевы выходило то самое сияние, от которого всё вокруг стало синим. Старик ворочался и крутил башкой, будто его кто-то связал, а он пытался вырваться.

— Ты не сможешь нас долго удерживать, — шамкала тварь. — Твоя сила не способна причинить нам вред, а когда она иссякнет, мы освободимся и заберём тебя до капли.

И точно, королева явно слабела. На миг её руки чуть опустились, и старикан тут же сделал шаг вперёд. Хлоя отступила и вновь пустила из пальцев синие лучи. Гад замер, но теперь на его сжатых губах появилась злорадная ухмылка.

Джессип отёр грязную ладонь о штаны и попытался подняться. Для начала у него получилось только завалиться на бок. Глыба стал на колено и помотал башкой. На лбу у здоровяка объявился огромный шишак, а на левой щеке — синее пятно.

Хлоя отступила на пару шагов. Руки у королевы дрожали.

— Не, ну если подумать, мать его, какая зараза! — я и сам не понял, чего сказал. Сплюнул на пол и подхватив оружие, со всех ног рванул вперёд. — Сука, убью!

В последний миг старикан повернул ко мне свою вытянутую башку и мне почудилось, будто в его глазах вообще нет дна, вроде дырки уходят куда-то в ночное небо. Но всё происходило так быстро, что времени подумать про это не оставалось. Продолжая рычать и вопить какую-то непонятную хрень, я принялся рубить гадину, не особо при этом целясь.

Такое ощущение, будто кромсаешь долбанную деревяшку! Меч проходил через одежду и застревал в теле, погружаясь в него едва ли на палец. И чтобы вытянуть застрявшее оружие, приходилось напрягаться. Из ран ничего не лилось и даже не сыпалась пыль, как из других монстров.

Подоспел Глыба с Джессипом, так что дело пошло намного веселее и быстрее. Я как-то подрабатывал лесорубом, так всё это весьма походило на то, давнишнее. Особливо, когда накатишь браги и руки чешутся до работы.

Тварь покачнулась и дёрнула правой рукой. Видимо собиралась повторить раздачу зуботычин, но королева, продолжала вязать гада своей синей фигнёй, так что ни хрена у засранца не получилось. Невесть откуда вынырнули Шаман с Рвачом и подбадривая друг друга неприличными частушками, взялись за ноги старика. Одна быстро подломилась, и скотина повалилась на пол. Приоткрытая пасть издавала тихое шипение.

— Огня! — заревел я, не прекращая рубить. — Жечь урода!

Примчались Карась с Занудой и начали забрасывать лежащую тварь пылающими деревяшками. Одежда старика вспыхнула. Языки жёлтого пламени тут же вцепились в белую кожу и выгрызли в ней чёрные проплешины. Зуб и Таракан притащили новую порцию дров, и наш враг теперь больше напоминал большое трухлявое бревно в костре.

— Этого не может быть! — внезапно донеслось из огня. — Пища не может нанести нам вред! Мы обязаны жить вечно и просто не способны уме-е..

Бормотание перешло в протяжный вой, а пламя внезапно взметнулось вверх, едва не достав до потолка. И странное дело, внезапно по стенам пошли какие-то волны, как будто я видел отражение в воде, куда кто-то швырнул тяжёлый булыжник. Начало громко трещать, а на голову посыпалась какая-то колючая крошка. Стены продолжали идти волнами, и я заметил, как на камне появилась сеть быстро расползающихся трещин. Пол подпрыгнул.

— Ноги! — крикнул я. — Делаем отсюда ноги!

По полу тоже пошли разломы, так что приходилось бежать и следить, чтобы не провалиться. Громко ржали кони. Видимо успели очухаться от страха. Хлоя сделала шаг, покачнулась и ежели бы я её не подхватил, улетела бы в широкий разлом. Я забросил Её величие на плечо — пущай Джессип хоч пеной изойдёт.

Всё вокруг трещало и тряслось, а сверху падали куски камня побольше конской башки. Сейчас меня больше всего волновала дверь: не сумеем открыть — завалит обломками. Одна надежда на то, что местный хозяин издох, а значит его волшебство больше не работает.

Таки вышло. Зануда легко перерубил гнилую деревяшку, лежавшую в ржавых до трухлявости скобах. Глыба пихнул изъеденную червями дверь, и та разлетелась на мелкие куски. Снаружи ударили солнечные лучи и дунул свежий ветер.

Все рванули наружу, и пацаны едва не затоптали лошадей. За спиной продолжало хрустеть, трещать и греметь, но оглянулся я только тогда, когда пробежал шагов сто, не меньше. И только тут понял, что мы почему-то стоим посреди густого леса, а болота, как и не бывало. Ни ограды, ни ворот, ни жутких надгробных статуй — ничего. Вместо каменных плит старого тракта, под ногами — заросшая травой тропа.

Я посмотрел на замок. Ну, ежели это можно так назвать. Куча каких-то обломков, напоминающих гнилые зубы, торчащие из чёрной земли. Может и был тут замок, но явно сгорел и развалился давным-давно.

— Что это было, мать его? — тупо спросил я.

— Морок, — спокойно ответила Хлоя, лежащая на моём плече. — И будь так любезен, поставь меня на ноги.

13.

— Чо значит: не торопись? — не, у энтой бабы точно с башкой не всё в порядке. — Еле сдыхались одной фигни, а теперь чо — подождём, пока демоны вернутся?