— Нет, достаточно.

— Евгений Леонидович, мне глубоко плевать, где именно зарегистрирован ваш эмитент, сколько вы отчисляете в местный бюджет и сколько вы задолжали государству. Но вы находитесь в составе наблюдательного совета моей компании. Ваше назначение одобрили акционеры.

— Что вы хотите?

— Я хочу, чтобы, поддерживая какое-то решение или выступая против какого-то решения, вы действовали непредвзято, исходя только лишь из интересов акционерной финансовой корпорации «Гросс». Я понятно выражаюсь?

— Более чем.

— Вам не нужно напоминать, кто именно больше всех печется о благополучии и процветании корпорации?

— Нет. Мне это хорошо известно. Я вас прекрасно понял.

— Со своей стороны я тоже обещаю вам всяческую поддержку. Надеюсь, мы договорились.

— Безусловно. Можете не сомневаться.

— Тогда возвращайтесь к работе, Евгений Леонидович. Я вас больше не задерживаю.

После ухода Ващенко в кабинет вошла секретарша.

— Виталий Эдуардович, я скорректировала ваш график.

— Все получилось?

— Все отлично получилось. Смотрите… — Положила на стол ежедневник с записями.

— Оставьте. Если у меня возникнут вопросы, я спрошу. Мне бы теперь все запомнить.

— Я сейчас вам все запишу. И буду регулярно напоминать, — улыбнулась женщина. — Кофе?

Бажин со вздохом глянул на полную чашку остывшего кофе.

— Пожалуй, нет.

— Роман Георгиевич?

— Лучше водки, — пошутил тот, бросив на стол папку с документами.

— Роман Георгиевич, — чуть пожурила тоном и покачала головой.

— Шутка. Кофе так кофе.

— Какие у нас результаты, Рома?

— Хорошо откатить получится на металлургическом комбинате в Южной Якутии. У нас с ними соглашение о намерении покупки акций.

— Соглашение юридически обязывающее?

— Вроде нет. Надо у Маслова спросить точнее. Я ему уже копию послал.

— Доля?

— Двадцать два и один. Шумаев очень хотел получить акции этого комбината, уже почти договорился, но мы перебили сделку.

— Нормально. — Бажин хлебнул холодный кофе и полистал принесенные документы. Набрал номер директора по правовым вопросам. — Олег, тебе Мелех соглашение по Якутскому комбинату отправил… Да, посмотри. Нам чем-нибудь грозит его расторжение? Жду. — Пока ждал ответа, допил кофе. — Ольга не звонила?

— Звонила. Сказала, что свидание назначила прокурору, а он согласился.

— Свидание в номерах? — усмехнулся Бажин.

— Нет. Пока в кафе, — поддержал Роман.

— Да. — Виталий снова вернулся к разговору с Масловым и несколько минут слушал его, не задавая вопросов. — Я понял. Все тогда, сворачиваемся. Тряхни все службы, пусть найдут убедительную формулировку и готовят документы на расторжение. Этот проект больше не входит в наш инвестиционный портфель, мы не будем покупать акции. — Положил трубку, отклонился от спинки кресла, чуть ближе придвинувшись к столу и напряженно замер.

— Понеслась, — Мелех подхватил напряжение Бажина, но в нем было больше азарта, чем какого-то опасения.

Бажин медленно кивнул и начал бесшумно барабанить пальцами по столу, поглядывая то на дверь, то на Мелеха. Когда в кабинет ворвался Юдин, он встал из-за стола и вышел ему навстречу.

— Что случилось? — равнодушно спросил, как будто не замечая, насколько Станислав Игоревич взбешен.

— Это я должен у тебя спросить.

— Ты о чем? У меня каждую минуту что-нибудь случается, потому что дел по горло.

— Я о расторжении соглашения с металлургическим комбинатом.

— А что не так?

— Может ты забыл, но я не только акционер корпорации, председатель совета директоров, но и председатель комитета по стратегии!

— У меня тоже много регалий. Будем буквами мериться?

— Они подадут иск, мы будем вынуждены заплатить неустойку и издержки. Это ни черта не маленькая сумма!

— Судиться с нами? — рассмеялся Бажин. — Себе дороже. Наши юристы оспорят любые иски.

— А репутация тебя уже не волнует?

— Волнует. Но что-то мне подсказывает, что моя репутация не пострадает.

— Ты не можешь решать такое в одиночку! — бессильно бушевал Юдин.

— Могу. А если ты посмеешь поставить мое решение под сомнение, я компрометирую тебя как председателя перед советом директоров.

Гарантирую.

— Ты хочешь вступить со мной в открытую конфронтацию? — зло и вкрадчиво спросил Юдин.

— По-моему, ты жаждешь, чтобы я так и сделал. Ты этого всеми силами добиваешься! — Бажин надвинулся на него, сбросив с лица невозмутимую маску. — Ты заигрался! Нельзя трогать то, что мне принадлежит! То, что принадлежит мне, трогать нельзя! За это можно поплатиться! — рявкнул он.