– Да, он жив. Сейчас занят тем, что решает проблемы, возникшие в связи с некоторыми… недружественными, так сказать, твоими действиями. Когда закончит, желает с тобой поговорить – и хотелось бы, чтобы к этому моменту ты не была в состоянии овоща. Так будем сотрудничать? Или мне по-прежнему с тобой мучиться?

Бургундец сидел на крепостной стене и болтал ногами, глядя вниз — где ленивые волны накатывали на шипастый пояс цитадели, оставшийся после магического столкновения бушующих стихий воды и огня.

Рядом с кадетом никого не было – и как он забрался на вершину стены, часть которой чудом осталась целой между двумя широкими проломами, осталось для меня загадкой. Воздушного маунта у меня не было, поэтому я просто скачком двух телепортаций перепрыгнул с обрубленной — словно колуном, – галереи на парапет и устроился рядом с Бургундцем.

Некоторое время сидели в молчании. Он по-прежнему наблюдал за волнами, я отстраненно раздумывал о событиях, произошедших со времени моей смерти в первом отражении.

— Чего хотел-то? – вырвал меня из задумчивости голос Бургундца.

– Дело есть, – вернулся я в реальность, обозревая все вокруг словно новым взглядом.

— Что за дело? — поинтересовался полуорк, демонстративно отворачиваясь.

– Важное, — ответил я и замолчал.

Надолго -- думая, как бы сказать помягче.

– Есть… девушка, зовут Юлия, – начал я издалека. – Совсем недавно ее захватили в плен и пытали. Делал это… чернокнижник из крепости Хеллгейт.

Бургундец продолжал молчать, отвернувшись – демонстрируя полнейшее равнодушие.

– Когда Юлия сбежала, он пытался ее поймать. И так получилось, что… он погиб от ее рук. После этого чернокнижник пытался убить меня и близких мне людей. У него не получалось, а я убил его во второй раз.

Сказал и замер, ожидая хоть какой-то реакции, чувствуя себя несколько глуповато.

– Он же бессмертный, – буркнул вдруг Бургундец с откровенным удивлением.

– Был.

– Как был? – удивление стало еще ярче.

– Нет больше бессмертных. Есть бесконечно живущие, которых можно убить.

– Сурово, – покачал головой полуорк.

– Ты понял, о ком речь?

– Понял.

Отвернувшись, я почесал затылок, наблюдая за полетами вдали – где две группы по девять кадетов под руководством мастеров в воздушном строю пытались выстроить грифонов – самых обычных – в подобие гигантского ромба.

– Его звали Виталий, фамилия Спицын, – добавил я, наблюдая за безуспешными пока попытками пилотажников сохранить ровный строй.

– Меня зовут Артур, и я не идиот, – отвернувшись, произнес Бургундец, по-прежнему глядя в сторону.

В тяжелом молчании прошло еще несколько минут.

– Послушай, Артур. У меня отец… я тоже потерял отца, – выкрутился и не соврал я. И замолчал, пытаясь найти слова.

– У сына этого Виталия… Спицына, отца нет, – заполнил паузу полуорк.

Некоторое время мне потребовалось, чтобы осознать сказанное.

– Когда мне из цитадели сваливать, сегодня? – сбил меня с мысли расстроенный Бургундец.

– А зачем тебе из цитадели сваливать? – не совсем поняв, эхом откликнулся я.

– Вдруг я захочу тебе отомстить за смерть этого Виталия. Спицина, – добавил полуорк с недоумением.

– Ты же сказал, что он тебе не отец, – настал мой черед удивляться.

– А ты мне поверил?

Глубоко вздохнув, я выдохнул сквозь сжатые зубы. Так – наверное, надо сосредоточиться на происходящем и немного включить голову – а то оперативной памяти в мозгу не хватает, и начинаю понемногу подтормаживать.

– Если честно, то я даже не задумывался о том, верить тебе или нет, – начистоту ответил я.

– Воу, – удивился Бургундец, уважительно выпятив губу. – Ты не задумался, но и без тебя есть, кому задуматься.

– Например?

– Магистру цитадели, например. Ее светлости госпоже Орловой. Или ты за нее уже в Эмеральде решаешь?

– Не решаю, – согласился я, отрицательно помотав головой. – Все вопросы не решаю, – добавил после небольшой паузы.

Бургундец между тем чуть подвинулся и, достав из инвентаря бумажный свиток, протянул мне.

– Вороном отправили сегодня, – пояснил он: – Можешь прочитать.

«Дорогой Артур. С прискорбием сообщаю, что вчера днем во время осады крепости Адских Врат Евгений Воронцов убил твоего отца, считавшегося бессмертным. Подтвердить столь печальную информацию может хорошо знакомая тебе баронесса М.»