Ведьма пожала плечами.

– А поможет?

– Вряд ли.

– Так и не будет тратить понапрасну батарейки. Кстати, а что я, собственно, сделала?

– Как что? – Ярослав Михайлович приподнял брови. – А кто затеял призвание демона на кладбище?

– Это что, наказуемо?

– А ты не знала?

– По какой же статье вы меня задержали с такой помпой? – поинтересовалась ведьма. – Уж не за вандализм ли?

Ярослав Михайлович продемонстрировал волчий оскал.

– Опять пытаешься под дурочку косить? Я думал, мы договорились.

– Да ведь я понятия не имею, кто вы такие.

– Во всяком случае, не полиция.

– Значит, суда не будет? Это хорошо. Меня нужно понять и простить.

– Бог простит, если сочтёт нужным. Хотя вряд ли, с учётом того, что ты собиралась сделать на кладбище.

– Но ведь не сделала.

Ярослав Михайлович молча смотрел на неё секунды три, потом сказал:

– Помыслы твои греховны. И вообще, вас всех уже судили и приговорили. Заочно.

Лера почувствовала, как сердце забилось сильнее. Кажется, она поняла, в чьи руки угодила. Как же это она раньше не сообразила?! Наверное, транквилизатор заодно и на мозги подействовал. Ведьма вперила в Ярослава Михайловича тяжёлый взгляд.

– Кто?! – спросила она глухо. – Кто нас приговорил?

– Святой трибунал, ясное дело, – на губах Ярослава Михайловича появилась холодная усмешка. – Так что осталось только привести приговор в исполнение.

– Вы что, тоже… из этих? – спросила Лера, понимая, что догадка оказалась верной.

Это ж надо так попасть! А она отговориться рассчитывала. «Ничего не сделала»! Идиотка!

– Из инквизиторов? – уточнил Ярослав Михайлович. – Конечно. А ты думала, мы просто так оказались на кладбище? Прогуляться с мертвецами решили?

Ведьма помолчала, обдумывая услышанное. Да, прав был Ярослав Михайлович: в глубокой она оказалась жопе! Глубокой и тёмной. От безысходности стало как-то противно.

– И что теперь? – спросила она мрачно.

– Ага, по-другому заговорила, – удовлетворённо кивнул инквизитор. – То-то! Казнить тебя будем.

Ожидаемый ответ. Было бы странно услышать другой. Ничего не изменишь, и никто не придёт на помощь. Потому что глупая девчонка хотела сделать всё сама, ни к кому не пошла на поклон. Свободы захотела! А бывает ли Сила без хозяина?

Вспомнился не доведённый до конца ритуал. Эх, так хорошо всё шло! Могла обрести могущество и, наконец, вернуться… После стольких лет в этом чужом, варварском мире.

– Что ваши архаровцы в сигил бросили? – из чистого любопытства поинтересовалась девушка.

– Секрет фирмы.

– Ваши алхимические штучки?

– Ого! Ты и о них знаешь?

– Слыхала.

– Правильно говорят: будешь много знать, долго не протянешь.

Лера смерила Ярослава Михайловича презрительным взглядом. Самодовольный фанатик, убийца и садист.

– Вам самому от себя не противно? – поинтересовалась она.

– Всякое бывает, – серьёзно ответил тот. – Но у каждого своя работа.

– Вы на свою, наверное, первым записались, – съязвила Лера.

От безысходности хотелось хоть от души нахамить напоследок. Терять ведьме было уже нечего.

– Знаешь, умереть можно по-разному. Живьём на костре сгореть или просто окочуриться от пули в затылке. Ты что предпочитаешь?

– Догадайся! – огрызнулась Лера.

– Думаю, второе.

Насмешливое спокойствие инквизитора выводило из себя.

– И за это я должна выложить всё, что знаю?

Ответить Ярослав Михайлович не успел, потому что дверь открылась, и в фургон заглянул очкастый.

– Ярослав Михалыч, пора. Нас уже ждут.

– Ладно, – инквизитор поднялся. – Я вперёд поеду, посмотрю, чтобы всё готово было. Невежливо заставлять даму ждать, – добавил он, взглянув на Леру.

– У туалета столик не берите, – сказала девушка. – И пусть поставят полевые цветы. Но только не клевер – у меня на него аллергия. Не хочу сморкаться у вас на глазах.

– Не волнуйся, обслужим тебя по высшему разряду, – недобро пообещал Ярослав Михайлович. – Заодно решим, стоишь ли ты пули, или всё-таки костёр разводить придётся.

Лера проводила его яростным взглядом, но ничего не сказала. Было ясно, что Ярослав Михайлович – инквизитор матёрый и ведьм повидал и пожёг не мало.

Он вылез из фургона, а вместо него забрался очкастый. Рома. Закрыл дверь и уселся за стол. Как только машина тронулась, он взял с табурета пепельницу, достал сигарету и закурил. Придвинул к себе книгу в кожаном переплёте. Лера её заметила только теперь, но узнала сразу же: экземпляр «Лемегетона».