Все три новых героя отправились на территорию Марона, налетчик вел за собой отряд из семи перевертышей. Он устроился рядом с трактом, явно хочет атаковать караван, неподалеку бродил Жнец, а Лучник вообще залез на высокую сосну и наблюдал за дорогой. Вскоре там должен пройти караван. Охраняют его, конечно, будь здоров, но стремительный удар вещь страшная. Грамотной неожиданной атакой можно многое решить.

Марон насторожился из-за сравнительно долгого затишья, поэтому выслал отряд дружинников на встречу. Было там двадцать копейщиков, пять мечников, пять арбалетчиков и сержант. В три раза больше, чем имелось у перевертышей. Злопамятный скривился. Он не мог пропустить этот караван, иначе у Марона появится шанс. Этого нельзя допустить. Злопамятный отправил вождя и четырех его сопровождающих, что караулили городок, к месту засады, тем самым сократив преимущество врага вдвое. Вот люди дошли до центра, завыл один из оборотней из левой стороны дороги, привлекая солдат. Лучник выстрелил, тяжело ранив сержант в живот. Это было сделано специально, чтобы лишить врага командования и запугать их его предсмертными муками. Так и случилось. Кожаная броня не спасла, так как лук для оборотня в полузвериной формы имеет соответствующую силу натяжения, достаточную для пробития легких и средних доспехов. Арбалетчики, из-за недостатка опыта, выпустили болты по кустам, никого не задев. Сразу после этого с левой стороны дороги взревело сразу несколько перевертышей, а их товарищи ударили отвлекшимся людям в спину. В последний момент несколько копейщиков, те что стояли сзади, стали оборачиваться, но было уже поздно. Острые когти вспороли горло первого, чьи то зубы сомкнулись на лице другого, кто то со всей дури пнул человека, который, падая, потянул еще пятерых за собой. Выстрелил лук, упал арбалетчик, в человеческие ряды ворвались оборотни с левой стороны, предотвращая побег врага. Вырезали почти всех, не понеся безвозвратных потерь, только шестеро получили легкие и средние ранения. Трех раненых привязали к деревьям, рядом с трактом и приставили к ним раненых. Трупы обезобразили, как смогли и разбросали останки поблизости. Вон рука валяется, правее от нее — верхняя часть туловища, соединенная вывалившимися кишками с нижней, рядом выпотрошенный и все в таком духе, даже кишки по веткам ближайших деревьев развесили, для самых впечатлительных. Ну и деревья подрубили трофейными мечами, что было труднее всего.

Отдыхать долго не пришлось, караван подоспел, как раз, после завершения подготовки. Его заметил Наблюдатель. В караване он насчитал сорок два человека: семнадцать пеших охранников, девять лучников, шестерых всадников, трех возничих, караванщика и разнорабочих. Естественно, караван остановился на пару минут, проверяя тела, а потом резво собирались продолжить движение, но на тракт упало две сосны, перегородив его. Одновременно с этим завыли перевертыши и закричали от боли пленные. Просвистела стрела, отправляя на тот свет командира охранников. Его выявили по шлему с гребнем. Вой усилился, в нем появились нотки злорадства. Это отряд Налетчика постарался. От страха, лошади сбросили седоков и помчались прочь на всей возможной скорости назад, вслед за ними побежал первый трус, из числа разнорабочих, затем второй, третий. Говорят, камнепад может начаться с маленького камешка, здесь было также. Лучники перестали чувствовать себя в безопасности за спинами товарищей и побежали. В нескольких метрах от повозки, из леса выбежало семеро перевертышей в полузвериной форме. Их скорость была выше, чем у людей, поэтому никто не сбежал. В голове каравана все еще оставались копейщики со спешившимися всадниками. Они встали в круг и ощетинились копьями, став похожими на ежа. После потери трех человек от стрел, в сторону, где должен был быть лучник, была выставлена стена щитов, но это ослабило людей с другой стороны. Люди отошли к одной из повозок, уменьшая, как они думали, вероятные пути атаки. Как они ошибались. Их окружили и стали издеваться. Да, они говорили на своем, не людском языке, однако по выражениям морд и смешкам можно догадаться о сути разговоров. Пока здоровые воины отвлекали выживших, раненые, оставив на время пленных, быстро осмотрели телеги и, не найдя ничего полезного, кроме нового оружия и брони, которые были выложены из повозок, подожгли телеги, освободив перед этим лошадей. Одну из телег раненые толкнули на обороняющихся. Двух неудачников переехала горящая телега, а остальные успели отскочить, правда строй был разбит. Семеро оборотней ворвались в толпу и, стараясь не убивать, вывели их из боя. Караван не был особо полезен для Злопамятного, так как перевозил, в основном, материалы для строительства. В нем нашлось несколько комплектов снаряжения, инструментов, но основным трофеем стали четырнадцать пленных. Шаман будет доволен.

Перенесли все за два раза, так как часть перевертышей была ранена. Они, вместе с наблюдателем, следили за городком, пока здоровые таскали добычу. Марон организовал несколько вылазок, но времени на них не было, поэтому в бой с людьми не вступали.

После жертвоприношений, уровень древа и логова подняли. Теперь, каждые игровые сутки к древу будут приходить семь перевертышей, а в логове появилось место для трех новых героев и возможность основать новое логово.

Злопамятный активировал карты: “Кузнец”, “Бронник” и “Маг-лекарь”. Собственно, названия говорят сами за себя. Кузнец работает с металлом, Бронник в купе с Кузнецом создают броню для полузвериной формы, а лекарь отправлен к раненым. Он уже было вылечил четырех, как двое оставшихся исчезли из зоны видимости. Злопамятный разозлился. Никто не смеет устранять его перевертышей. Он знал, кто это сделал, Серафиль. Это гнусная эльфийка с завышенным чувством собственного достоинства всегда старается ему помешать.

— Что ж, сволочь, сама напросилась. — прошипел злопамятный и отдал приказ налетчику, жнецу и вождю найти тех, кто посмел их товарища.

8760 год. Нория. Аленфот. Цветень (Апрель). Аннелиэль.

Темная попала в гарем торговца пряностями, Себаса. Ему было за сорок зим и за сто килограмм. Толстяк был, так называемым, “ценителем экзотики”. Однако, из-за многих зим разгульной жизни, он утратил мужскую силу и переключился на более… интересные способы развлечения. В общем, мазохист он, при том весьма изощренный. Представьте реакцию Аннелиэль, когда она об этом узнала. Да ее крохотный мирок рассыпался мелкими осколками стекла. В тот день она стояла каменным изваянием, пока Себас не вложил в ее руку плеть и не приказал ей бить его по спине. Ослушаться приказа хозяина, не давал рабский ошейник. Бедная девочка еще около суток в себя приходила. Она думала, что ее будут использовать для постельных утех или пытать каленым железом, выведывая информацию, но чтобы такое…

Чувство отвращения стало неотъемлемой частью ее новой жизни. Не только торговец стал этому причиной, но и ее же народ. Как темные вообще живет по столь жестоким правилам? Аннелиэль глубоко ушла в себя, в попытке восстановить психику.

Итогом самокопания стало обещание самой себе: никому больше не подчиниться, жить так, как она сама хочет. Амбициозное заявление для жалкой рабыни.

Вскоре выяснилось, что купец любит не только чувствовать свою боль, но и причинять ее другим. Она выдержала три десятка плетей, а потом потеряла сознание. Себас совершенно не умел обращаться с кнутом, от чего терпеть удары было только сложнее. Это ведь целое искусство. Кнут в умелых руках, да при должной обработке способен разорвать плоть и мясо до кости, лишить зрения, задушить, даже убить человека одним ударом. Вдобавок, на человеческом теле есть множество чувствительных зон, что ярче всех реагируют на боль. Однако это в умелых руках, а такие были лишь у местного палача. Неуклюжие удары торговца были довольно слабыми, но боль оставалась то после каждой встречи кнута со спиной. Во время процесса экзекуции, толстяк визгливо смеялась. Его голос раздражал Аннелиэль больше всего. Она обязательно поквитается с ним при возможности.

Шанс ей подвернулся скоро. При очередной развратной “игре”, в которой участвовал купец, темная и еще одна рабыня из коренного населения. Ростом она была не слишком большим, где то метр шестьдесят. Волосы короткие, черные, кучерявые. Невысокое лицо, губы толстые, верхняя немного выпирала вперед, широкий, прямой нос. Все вместе смотрелось довольно мило, за что, видимо, она и попала к этому… уроду.

Рабский ошейник — вещь не дешевая. Он работает по установленным хозяином правилам и во многих случаях встречается своего рода завещание. В зависимости от желания рабовладельца, его живая собственность, после смерти, может последовать вслед за хозяином на тот свет или остаться в этом бренном мире, перейдя в собственность другого разумного или государства. Оба варианта девушку не устраивало, хотя Аннелиэль смутно припоминала один способ освободиться. Вроде о нем говорил один из элитных воинов Дальвара, ныне инструктор в разведшколе, имя которого не задержалось в памяти темной. Эльфийке удалось вспомнить самое основное: после смерти хозяина, ошейник не сразу принимал решение, ему требовалось некоторое время на подтверждение смерти владельца. В эти минуты плетение ослабевало и можно было его уничтожить одним точечным ударом, правда куда именно она не помнила.

Во тьме ночной, темная решила пошариться в покоях своего хозяина, благо тот спал крепко. Проверив один шкафчик за другим, ей попался полностью заряженный накопитель. Емкость его была крайне мало, но, учитывая, что он был позаимствован из лампы, это нормально. Маны в нем немного, но для пары атак должно хватить. Когда проблема с маной была решена, девушка спустилась на кухню, где подсыпала в одну бутылку с вином лошадиную дозу снотворного из запасов Себаса, страдающего хронической бессонницей. Ошейник покалывал кожу, в качестве предупреждения, но Аннелиэль стойко держалась. Вот бутылка встала на свое законное место, чуть впереди остальных, после чего эльфийка поспешила в свою каморку. Сейчас эта свинья, как обычно, пошлет кого нибудь за вином и…

Где то через два часа, она почувствовала, как плетение сильно ослабло. Девушка в тот же миг вытянула силу из накопителя и разрушила плетение, ударив в самый крупный элемент.

Есть! — воскликнула она про себя и встала с соломенного тюфяка.

В соседней каморке послышался шорох. Темная решила в нее заглянуть. Там корчилась от боли норийка. Не повезло ей, что боров решил забрать свое имущество с собой. Аннелиэль закрыла дверь перед умирающей и отправилась на кухню. Помочь ей темная не могла, да и не хотела. Там она взяла нож и отправилась в кладовую, набрала еды в мешок, пару бурдюков с водой. Все это она оставила у двери, а сама посетила комнату хозяина. Порывшись в шкафу, она отыскала шаровары и длинную рубаху. Великоваты, конечно, но если подвязать лентой ткани, будет нормально. Подвесив на поясе несколько мешочков с монетами, она завязала тюрбан, взяла мешки с продуктами и растворилась в ночной тьме.