– А что ты сегодня такой мятый на работу в начале одиннадцатого прибежал? Поспал бы тогда до ланча, привёл себя в порядок, – с задором отчитал Люк. – Что случилось?

– Да, ничего особенного.

– Я понял, потом всё расскажешь. Не увлекайся с опозданиями, ты же знаешь – дисциплиной пренебрегать нельзя.

Несколько минут коллеги проявляли интерес к редкому, из ряда вон событию – неряшливому опозданию Андре Винкерта. Но вскоре всё устаканилось, и рабочий процесс торопливо забурлил. Все погрузились в свои обязанности, как ни в чём не бывало, многочисленные пальцы вновь стали с разным ритмом отчеканивать степ по кнопкам клавиатур. Как и прежде в помещении стоял гвалт, образованный разно тональными голосами, телефонными переговорами с поставщиками, клиентами и прочими лицами, которые тем или иным образом относились к компании. Андре не прислушивался, но сидел, словно его временно обесточили. Нашёлся неожиданный повод для размышления:

– Каждый день по будням я хожу на работу, и из-за монотонности самого процесса и ограниченности во времени и пространстве эти дни практически не запоминаются. Если конечно, не произошло нечто из ряда вон – у кого-то день рождения, кто-то уволился или умер, или новые лица интегрировались в коллектив после успешного собеседования. Мне запоминаются активно проведенные выходные, отпуск, интересные события и люди, в общем, всё, что выделяется из ровной бытовой линейки. Сегодня вторник, который сам по себе вряд ли зацепится в памяти красочным пятном, но сегодняшнее опоздание точно запомнится надолго. Между отпусками и от выходных до выходных надо разбавлять свою повседневность какими-нибудь запоминающимися событиями. А как это сделать в условиях занятости, да ещё и среди недели? – Пока Андре всерьёз стал прикидывать варианты, его профессиональная загруженность совсем не двигалась к разгрузке. – Надо подумать над этим сегодня вечером, дома.

Неуловимо проскользнуло время, и Андре отработав, снова очутился в своей квартире. Маленькое открытие, совершенное на работе, было окутано таинственным ореолом, хотелось полностью погрузиться в приятные размышления. Эти мысли принадлежали целиком только Винкерту, и он совсем не хотел ни с кем ими делиться, пусть даже с очень близкими людьми. Что-то необходимо сберечь для себя.

– Поступок должен быть необычный, совсем непродуманный, само собой безопасный, – перебирал в мыслях Андре. Ему в этот момент вспомнился необычный случай в метро, произошедший с ним года три назад. Он ехал на работу в подземке, был ничем не примечательный день, вокруг безликие пассажиры – одни исчезают на остановках, другие появляются. И тут зашёл в вагон метрополитена полный неопрятный мужчина с примерно недельной щетиной и седыми засаленными волосами. Он сел на одно из немногочисленных свободных мест, и окинул окружающих каким-то безынициативно потерянным взглядом. А потом он запел гимн Америки великолепно отточенным баритоном.

Мужчины и женщины, сидящие с ним рядом стали пересаживаться, остальные отходить, шарахаясь и выражая недовольство. Андре заинтересованно смотрел и слушал незнакомца, в этот момент думая:

– Потрясающий подрыв повседневности! Особенно смешно наблюдать за этими удивлёнными и шокированными лицами. Я бы тоже себе хотел такую смелость. Интересно, он бывший певец, музыкант? А почему так паршиво выглядит? Мужчина окинул окружающих деревянным взглядом. Потом буркнул себе под нос:

– Выговор той Богадельне, в которой Вас штампуют. – И вышел, больше парень никогда его не встречал. Это небольшое, но выделяющееся событие, почему-то надолго застряло в проспекте памяти. Потом, оказываясь в местах с большим скоплением людей, Винкерт ловил себя на мысли:

– Если я сейчас начну петь или буду выкрикивать лозунги, представляю, какие сконфуженные физиономии будут у окружающих, как они начнут шарахаться от меня – бесценный эпизод, но, конечно же, я этого, наверное, никогда не сделаю.

– Итак. Поступок. А если среди недели после работы заехать в супермаркет накупить там игрушек и сладостей и отвезти в приют. Хотя, да, детей я люблю, а то, что из них вырастает лет через двадцать как-то не очень. Эгоистичный ход. С одной стороны порадовать детей, но с другой стороны я же думаю о себе, о своих будущих воспоминаниях этого дня. Да уж, Дарси сказала бы:

– Решил – делай.

– Интересная идея – с благотворительностью, стоит далеко не откидывать её от себя. А что если каждый день добираться до работы разными маршрутами? Вначале будет увлекательно, но потом размоется и не останется ярких пятен в воспоминаниях. Черт, веду с собой мысленный разговор, как ненормальный. А ещё надо продумать конкретную дату из прошлого для своего путешествия.

Андре пытался занимать голову размышлениями, чтобы как можно дольше не думать о Дарси. Но память предательски начинала вновь и вновь транслировать заветные отрывки воспоминаний о минувшем субботнем утре. Андре очень хотел позвонить, поговорить с Дарси, услышать её голос. И если бы она сама сейчас позвонила, то в тот же момент по его телу растеклась медовая эйфория. Но Дарси не звонила, и – это означало, что она не хотела или не была готова с ним разговаривать.

К концу рабочей недели – в пятницу Андре всё же ухватил мысль, что хочет сделать необычного, и тем самым внести смуту в свои заурядные отточенные будни. Окончив работу, он вышел из офиса, и сел в свою машину. Но вместо того, чтобы поехать домой, поехал в соседний городок под названием Ньюберипорт, который находится в тридцати семи милях от Бостона – на автомобиле это примерно пятьдесят минут пути.

– Я никогда не был в Ньюберипорте. Заеду, припаркую машину, и погуляю пешком по городу, а затем поужинаю в понравившемся ресторанчике, и поеду обратно домой – к десяти, может, к одиннадцати часам уже буду дома. Для моего сегодняшнего уклада жизни – это просто вопиющий, эксцентричный поступок – совсем на меня не похоже. – Разумно, но с язвинкой, размышлял Андре за рулём автомобиля.

Дорога до Ньюберипорта летела под любимые песни, не из лёгкого музыкального жанра, Андре доверительно позволял музыке проникать в себя. Мелькали живописные лиственные композиции, которые, молча намекали на то, что осень уже со дня на день будет диктовать свои права. В этой поездке Андре приложил все усилия и выкинул утяжеляющие мрачные мысли из своей головы. Сегодня он ликующий путешественник и исследователь. К тому же смена обстановки всегда идёт ему на пользу, и оказывает нужный оздоровительный эффект для души. Именно сейчас Андре всецело наслаждался настоящим. А ведь счастье – это поглощать настоящее, без остатка, с удовольствием, как любимый десерт, и восторженно радоваться, словно ребёнок. При этом не шкрябать в будущее, словно кот – в надежде, что откроют; и не рыскать постоянно, в прошлом, как в старой кладовке, с целью – найти там что-то важное.