Тишина продолжается и продолжается, и я слышу звук открывающегося замка. Ручка медленно поворачивается, и я поднимаюсь на ноги. Дверь распахивается, и появляется каштановая шевелюра. А затем я вижу лицо.

У девушки большие черные очки в оправе, как у Шарлотты, но она... Копия Саванны. От образа моей сестры слова застревают в горле. Я плохо разглядел ее тогда в столовой, так что по-настоящему поражен сходством.

– Что? – спрашивает Белла, с любопытством разглядывая меня.

– Ты похожа... На мою сестру, – объясняю ей.

– У меня есть тетя?

Я киваю.

– Она моя близняшка.

– О, ну тогда понятно. По маминой линии нет близнецов.

– Ага, – бурчу я, все еще не веря в сходство.

– Ты действительно имел в виду то, что сказал? Правда хочешь узнать меня получше?

– робко спрашивает Белла.

В этот момент она так похожа на маленькую девочку, что мне приходится закрыть глаза, чтобы скрыть нахлынувшие эмоции.

Моя маленькая девочка. А я все пропустил...

– Да.

– Эм, ладно... – тихо говорит она.

Белла входит в комнату и садится на край кровати. Я стою, прислонившись к стене, скрестив руки на груди.

– Хм... Я играю в софтбол за Университет штата Луизиана, прям как должна была мама. Там круто, но пока мне трудно приспособиться к жизни вдали от дома. Я... Я люблю музыку. Вообще-то, я состою в оркестре. Играю на виолончели.

– Вау. Твоя мама играла на виолончели. Клянусь, она специально выбрала самый большой инструмент. Было забавно наблюдать, как она управляется с этой штуковиной. Она частенько злилась, если я не помогал ей. Ходила и бубнила: «Черт бы тебя побрал, Габриэль, ты вдвое больше меня! Помоги мне или я расскажу твоей маме», – вспоминая это, подражаю голосу Шарлотты и смеюсь про себя.

Я помню, как ее лицо краснело от гнева или от усердия, когда она тащила инструмент после каждой репетиции. Я смотрю на Беллу и она тоже улыбается.

– Ты любил ее? – в лоб спрашивает она, застигнув меня врасплох.

Я подхожу и сажусь рядом с ней на кровать.

– Не думаю, что когда-либо любил кого-то так же сильно, как твою маму, – признаюсь я.

Потому что, как бы мне не хотелось это признавать, но это правда. Никто не мог соперничать с Шарлоттой. Кроме, конечно, моей карьеры.

– Мама всегда повторяет нам, что бейсбол – это просто игра, что это не вся жизнь. Она говорит так из-за тебя, не так ли? – задает она вопрос, изучая свои руки.

– Я... Да, наверное, так и есть.

– Знаешь, я «легкая» двойняшка, – заявляет Белла, пихнув меня в плечо. – Девин сожрет тебя и выплюнет, прежде чем ты и глазом успеешь моргнуть. Он может быть таким с кем угодно, и уж тем более с тобой. Ему пришлось стать единственным мужчиной в доме, и он не воспринимает эту работу легкомысленно, – она ищет что-то в моих глазах.

– Похоже, он пошел в Гэвинвудов, а ты скорее в Дэниелсов, – улыбаюсь я.

– Питчер, мяч которого я отбила на прошлой игре, поспорил бы с этим, – смеется она.

– Как и твоя мама. У нее был талант. Она тебе рассказывала? Чарли скромная, не позволяй ей себя одурачить, – гордо говорю я.

– Нет, не рассказывала.

Она смотрит на меня и наши взгляды встречаются.

– Я... Я рада, что ты – это ты.

Внезапно она прерывает зрительный контакт.

– Что ты имеешь в виду?

– Я часто представляла, как встречусь с тобой и каким ты будешь. Все не так уж плохо. — Она подмигивает.

Она растопила мое сердце, и я точно знаю, что характером она истинная Дэниелс. Она очаровательна, как и ее мать, и обвила меня вокруг пальца, так же быстро.

Шарлотта

– Девин, – зову, стуча в его дверь. – Давай, дорогой, открой, пожалуйста. – Мой голос начинает дрожать.

Дверь открывается, но это Маклин.

– Здравствуйте, мадам, – бормочет он со склоненной головой.

– Я – мама Мак, а не королева. Девин там? – спрашиваю, заглядывая в квартиру.

– Он в своей комнате.

Он открывает дверь и отскакивает в сторону, чтобы впустить меня.

Захожу внутрь, стараясь не замечать пустых коробок из под пиццы и пивных банок, разбросанных по полу гостиной. Игнорирую вонь заплесневелого сыра и носков, продолжая идти к двери спальни Девина.

– Девин, детка, открой.

Тихо стучу в дверь. Ответом мне становиться тишина. Я устало выдыхаю.

– Дев... – Голос все-таки срывается, и из меня выскальзывает тихий всхлип.