Особняка достигли слишком быстро, протрезветь Амари не успел. Карлос же с раздражающей учтивостью доложил о том, что герцог ожидает гостя в кабинете. Амари спешился. В последний момент его повело в сторону (а может, Злат дернулся). Падения избежать удалось, острой боли в лодыжке – нет. Слава погибшему Создателю, все сделали вид, будто конфуза не произошло.

***

– Проходите.

Кабинет был небольшой и уютный, все его пространство занимали три кресла, письменный стол и шкаф с книгами. Огромное, чуть ли не во всю стену окно скрывала тяжелая синяя портьера, чуть заметно колыхавшаяся из-за ветра. Обивка стен – тоже темная, с мелкими серебряными вставками – завершала образ вечного вечера, царящего здесь. Карлос принес еще свечей, поворошил угли в камине и, поклонившись, вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

– Сядьте куда-нибудь, не изображайте из себя Грозовую башню, – приказал Керво. Он стоял у книжного шкафа, задумчиво проводя кончиками пальцев по переплетам.

– Вы хотели меня видеть? – Амари постарался не заметить оскорбительного тона и язвительной усмешки. Он лишь на мгновение прикрыл глаза: после прохлады притихшего города в кабинете показалось невыносимо душно и жарко.

– Да. За ужином. У вас, похоже, проблемы с памятью, – Керво полоснул по нему взглядом и прищурился: – Да вы пьяны… тогда все ясно.

Амари прикусил губу.

– Не стесняйтесь, – Керво повернулся к столу, где уже стоял кувшин с вином и бокалы. Тончайшей работы хрусталь принял кроваво-красный напиток и засиял, алые блики заиграли в отсветах пламени, разлились по столешнице и упали на руки Керво. Один бокал он отставил ближе к гостю, но предложить не удосужился. Второй подцепил двумя пальцами за резную ножку и опустился в глубокое старинное кресло черного дерева.

Амари сообразил, что все еще стоит в шаге от двери и спешно сел напротив герцога – на край кресла, стараясь не горбиться и занимать как можно меньше места.

Керво усмехнулся.

Амари поморщился, мысленно обругал себя за позу, более подходящую прилежному ученику во время экзамена по землеописанию или древней истории, а не принцу в присутствии вассала, и сел уже нормально, откинувшись на спинку кресла и закинув ногу на ногу. Мигелю всегда удавалось прятать неуверенность за небрежностью поз, у Амари это тоже получалось, пусть и чуть хуже, нежели у брата.

Пауза затягивалась, и Амари вопросительно воззрился на Керво. Тот развалился в кресле и медленно потягивал вино.

– Если вы привели в порядок мысли, я изложу вам свои, – наконец сказал он. – Итак, вы живете в моем доме, – Керво усмехнулся. – Конечно, вы же считаетесь моим сюзереном, пусть и не собственно вы, а ваш отец.

– Если вас это не устраивает… – начал Амари (наверняка на любом постоялом дворе, даже не из лучших, он чувствовал бы себя уютнее, чем здесь), но закончить ему не дали.

– Так и живите сколько угодно. Дом большой и повидал на своем веку… многих, – последнее слово Керво выделил по-особенному: резко и с легким оттенком пренебрежения. – Что же касается лично вас и желания перебраться на постоялый двор к своему эскорту или к кому-нибудь более заслуживающему доверия, то хорошенько подумайте, прежде чем отважиться на подобное.

Амари не стал сдерживаться и стиснул эфес. Хватит с него предупреждений! И отповедей, и наставлений – хватит!..

– Учитывая то, что вы сотворили, прервав казнь, – не обращая внимания, продолжил Керво, – было бы весьма недальновидно отказываться от моего гостеприимства. Подобное поведение может повлечь нежелательные слухи. – Он говорил вкрадчиво и спокойно. Так Алонцо временами объяснял младшему сыну, в чем тот неправ. Вот только Амари уже давно не был ребенком.

– Герцог!..

Керво рассмеялся. Он развлекался от души, а Амари оставалось терпеть, вспоминая о невозможности дуэли.

– Я весь внимание, ваше высочество.

– Хорошо, – Амари глубоко вздохнул и потянулся за вином. – Я останусь здесь.

Пламя свечей и камина оживляли тени, а лицу Керво придавали черты хищной птицы.

– Я вас понял, – продолжил Амари, поднеся бокал к губам и сделав глоток (вино оказалось безупречным), – но… будьте так любезны оградить меня от…

– А раз поняли, – Керво медленно поставил бокал на подлокотник кресла и окинул Амари взглядом, от которого сердце сначала заледенело, а потом судорожно забилось, – то никогда более не смейте устраивать подобных представлений. Единожды вам сошло с рук и то лишь из-за отца.

– Но если вы несправедливо осуждаете…

– Оставьте. Пока я не поинтересуюсь… хм… вашим мнением.

– Герцог…

Ответом послужил смешок, подавляющий любое желание спорить. Какими бы ни оказались возражения, Керво не собирался их принимать.

– Амари Рейес, – устало, словно разговор сильно утомил его, проронил герцог, – вы же не просто так приехали?

– Я приехал, чтобы убить зверя.

Керво прикрыл глаза, Амари не сумел бы понять выражения его лица, даже если бы очень хотел и был совершенно спокоен. Сейчас же в его душе враждовали гнев и тихая ненависть, и если первое чувство настаивало на немедленном поединке, то второе убеждало обождать. Хотя бы до того момента, пока Амари не вернется в столицу.