«То есть всем четко по адресу принесло, а несчастному графу Аллистеру через тебя передать попросили?
– недоверчиво хмыкнул крыс.
– И мымре этой старой опять же через тебя? То есть ты - замковое доверенное лицо для раздачи векселей?»

«Римус, если создать ажиотаж и путаницу, всем уже не до таких подробностей будет. А я просто у старика эти бумажки купила. Продал он их пару дней назад».

«А деньги на бумажки откуда взяла? Или ты его по старинке, отваром?.. Про отвар в первую очередь подумают, если что», - серьезно-загадочным голосом принялся каркать крыс.

«Слушай, ну Аллистер точно не будет спрашивать, откуда у меня деньги, - хмыкнула я.
– А герцогине и вовсе неоткуда знать, были они у меня вообще или нет. Главное, что сундук у ростовщика пропал и расписки обнаружились у кучи-кучи народа».

«Да она сама себе все волосы вырвет, узнав, что именно при возврате ее векселя такая оказия вышла и он при перелете к тебе, а не к ней попал, - хмыкнул Римус.
– Давай пачками раздавать, а? Ну, типа там самым честным, а они уже пусть бегают и остальным разносят. Кто возьмет расписок пачку, тот получит…»

«А самых честных ты как определять собрался?»

«Считалочкой?» - невинно похлопал глазками крыс и уставился на меня преданным взглядом кота из «Шрека».

«Тебе лишь бы не работать!
– возмутилась я.
– Давай просто соседям раздай расписки друг друга, и пусть меняются!»

Крыс недовольно распыхтелся, потом демонстративно попытался взять один из векселей и объявил:

«Не могу! У меня лапки!»

Сначала я заржала, потом уронила на крыса весь ворох расписок, которые просматривала, потом только сказала:

«Да ладно!
– и шлепнула свернутой бумажкой его по хвосту.
– У тебя как раз подходящие лапки! Когда надо - только так тыришь все, что плохо лежит. Еще и зубками помогаешь».

«Ты только представь, сколько мне понадобится времени, чтобы это все поштучно разнести хотя бы соседям?!
– Римус опять принялся искать у меня совесть, строя глазки и обводя лапкой получившийся бедлам на полу.
– Да я за год не управлюсь! А нам еще твои документы искать, книгу рисовать… Куча дел же!» - и снова организовал мне честный-честный взгляд котокрысика из «Шрека».

«Рюкзачок тебе сшить?
– задумчиво предложила я и оживилась: - Слушай! Помнишь, там, на площади, такая дура торчит, позолоченная? Вроде как перед церковью? Святая мать Создателя или еще чья-то мать, не помню. Мы мимо нее раз пять прошли туда-сюда. Если бумаги под нее высыпать, это же как божественный жест оценят и тырить их никто не станет? Побоятся? Ну, после демона-то?»

«Побоятся!
– оживился Римус.
– К статуе, так и быть, перетаскаю потихоньку. Ты, главное, до ворот из замка мне сундук вытащи, а там я уже человеком до статуи метнусь».

И убежал… ну, то есть только хвост в щели под дверью мелькнул, я даже выматериться вслед не успела. Вот поганец!

Как я сундук, интересно, потащу через весь замок на глазах у слуг?!

Глава 24

Тихо ругаясь сквозь зубы, я торопливо закончила сортировать бумажки - выхватила еще пару векселей с именем герцогини и расписки на крупные суммы от некоего Каррингтона - однофамильца или родственника будущей тещи герцога. А остальное бесцеремонно смяла и увязала в узел из нижней юбки. Пусть думают, что демон неаккуратный был.

«Я тебе твои лапки оборву вместе с ушками, хвостом и яйцами», - ругалась я уже спустя час, в течение которого мы прогуливались вдоль ограды, пока не наткнулись на заколоченную досками калитку. Выйти не получится, но передать бумаги можно было попробовать.

Какой еще главный выход?! Там - стража! Здесь тоже мужик по стене марширует, но пока я просто любуюсь красотами заброшенного уголка поместья, особо не присматривается.

Тяжко вздохнув, я полезла в травяные джунгли...

«Ну началось… - фыркнул крыс.
– Сейчас опять до прищепок дофантазируешься!»

«Фиг тебе, а не прищепки, извращенец. Только кровь смоет мои муки… Твою мать! Крапива!»

«Так, давай по моему сигналу пихай через щель… Мать мою не трогай… А крапива полезна, между прочим! И это ты больше всех рвалась бумажки раздавать, так что невинная жертва - это я».

«Уговорил, нарву и буду тебе в постели крапивой пользу причинять, раз ты все равно - жертва».

«Давай, пока стражник в другую сторону смотрит, пропихивай свой узел».