«Мои действия, повелитель?»

«Заканчивай с губернатором Дагобы, и на Корускант».

— Я рада видеть вас живым и здоровым, Бейл.

Чуть раскрасневшееся от волнения лицо Мон особенно в сочетании с белым платьем безупречного покроя делала женщину необыкновенно привлекательной. Несмотря на тягостное настроение теперь уже бывший сенатор, а с сегодняшнего дня — находящийся на нелегальном положении лидер Альянса за восстановление Республики Бейл Органа невольно залюбовался соратницей.

— Да уж, от мясника-Вейдера мало кто ушел сегодня живым и здоровым. Такую серьезную силу, как «Черное солнце», мы потеряли. Сейчас мы можем рассчитывать только на группировку Со Герреры, да полсотни мандалорских наемников.

— Для перехвата купленного дагобскими властями корабля этого должно вполне хватить. Тем более, там к нам присоединятся джедаи. Отправляйтесь на Дагобу и лично возглавьте операцию.

Говоря о джедае, Мон кивнула в сторону неподвижно сидящего в углу Оби-Вана. Рыцарь остался безучастным, не пошевелился даже. Поэтому Органа вновь обратился к Мон.

— Не лучше ли мне вернуться в Империал-Сити и попытаться найти предателя, сообщившего СИБ о встрече на Тату? Пока власти считают меня их пособником.

— Нет, Бейл. Ваше присутствие на Корусканте нецелесообразно. От вас потребуют сдать политическое крыло Альянса. Если вы откажитесь, арестуют, тот же Вейдер вывернет вам мозги и получит все.

— Но в его руках Лея.

— Мне жаль, Бейл. Но вы же понимаете, что шансов получить ее обратно практически нет. Вейдер — чудовище. Он не выпустит попавшую ему в руки жертву. Когда мы сделаем публичное заявление о создании Альянса, то перечисляя преступления императора, упомянем и судьбу маленькой Леи. Власти вынуждены будут реагировать. Возможно, если к тому моменту девочка будет еще жива, ее и отпустят. В ином случае мы хотя бы не будем томиться в неизвестности. А имя вашей дочери станет символом, знаменем восстания.

— И еще, убедившись в смерти девочки, можно сообщить Дарту Вейдеру некоторые подробности смерти сенатора Падме Наберрие, — вдруг заговорил джедай.

— Полагаете, это известие не оставит ситха безучастным? Он — монстр.

— Полагаю, что даже такое абсолютное зло, как Дарт Вейдер, своим близким хочет только добра.

— Ситх — абсолютное зло. А мы кто?

Но, кажется, это замечание Бейла Органы никто не услышал.

Нет, Кеноби наконец пошевелился.

— Началась война, а вы все еще живете по законам мирной жизни.

— У нас никогда не было мира с империей! — неожиданно экзальтированно взвизгнула Мон.

— Тем не менее, мы не стреляли друг в друга.

— Но массовые убийства джедаев…

— Это не ваше дело, сенатор Мотма.

— Что же изменилось теперь? — решился задать вопрос Бейл.

— Несколько часов назад я стрелял в мальчишку, которого мечтал видеть своим учеником, лишь бы он не попал в лапы ситха. Вы понимаете, о ком я? Интересно, кто сдал нашу татуинскую «закладку» Вейдеру, а, сенатор?

Зато, благодаря аресту, Иссан выспалась. Завтрак почему-то задержали, но принесли явно из офицерской столовой.

Интересно, это кто-то из отвечающих за ее содержание офицеров перед СИБ прогнулся, или папашка по обыкновению стал ей названивать с утра, не дозвонился и начал выяснять причину. Завалившись на кровать правонарушительница некоторое время попредставляла себе возникший в ходе папашкиного расследования судьбы доченьки разговор директора СИБ с лордом Вейдером. Получилось эпично. Но вряд ли реалистично. Они наверняка в гипере, значит связи нет, о чем Айсарду из центра управления полетами и сообщили.

Дверь неожиданно открылась.

— На выход, пожалуйста.

С чего вдруг? Спрашивать у солдата бессмысленно. Ему с арестованными разговаривать не положено. Сибовский мундир этой самой арестованной к нарушению инструкций не располагает. Скоро она и так все узнает. Только вот идут-то они куда? Не в СИБ, не к лорду и не на мостик. Секция АА — 14? При этом ее холл — филиал и мостика, и кабинета лорда: Пиетт и Дарт Вейдер здесь. Еще в дверях с десяток штурмовиков толпятся. Опять с этими неугомонными что-то случилось?! Мальчишка здесь, а девахи нет.

— Органа закрылась в туалете и никого не хочет видеть. Разве что, вас, инспектор, — пробасил ситх.

— А чего она хочет?

— Не могу понять. Она напугана, рассержена, плачет, но внятных желаний у нее нет. Разве что, чтоб от нее все отстали и не мешали ей в туалете сидеть.

— Ты что сделал, гаденыш? — повернулась Иссан к пареньку, судорожно вспоминая, как его зовут.

— Я ничего не делал! Честное слово! Я проснулся, пошел в туалет, а там эта придурошная закрылась.

— Чего говорит?