Варвара Изотенкова:

– Одна воспитательница у нас, Нина Афанасьевна Толкунова, очень хорошо пела. А в то время вышел фильм «Кубанские казаки», и там была песня «Каким ты был, таким остался». И вот она её пела, а он (Окуджава. – М. Г.) подыгрывал ей на гитаре. А потом сам начал что-то напевать, я запомнила немного, но этот куплет почему-то у меня в памяти сидит до сих пор:

Потом Булат Шалвович пошёл к себе, девчонки возвратились в спальню, облепили окна и, плача, махали ему руками. Он заметил их, оглядывался всю дорогу и тоже махал им рукой.

Девочки всё думали, что бы ему такое подарить на прощанье? Но что подаришь – у них у самих ничего не было. Прямо над этими столиками в скверике, где он пел в последний раз, роскошная сирень росла, на экзамены девчонки всегда её рвали для преподавателей. Но Булату Шалвовичу они хотели подарить не сирень. В начале учебного года они как-то спросили его, какие цветы он любит, и он ответил, что любит васильки.

Рано утром девочки встали – недалеко колхозное ржаное поле было, – нарвали целые охапки васильков, притащили их в свою идеально чистую спальню и стали ждать назначенного часа. Воспитательница увидела такое безобразие, отругала их, заставила всё убрать. Пришлось где-то прятать цветы. Потом с этими охапками они отправились в дом, откуда учителя провожали Булата. Во дворе стояла лошадь, запряжённая в повозку, на повозке уже лежали вещи. И вот на крылечке появились Булат Шалвович, Галина Васильевна, Виктор, Виталий Михайлович Светлов.

– Когда он увидел нас, он… мне бросилось в глаза, как задвигался его кадык. Уже взрослой, вспоминая эту картину проводов, я поняла, что он очень волновался, – говорит Варвара Изотенкова.

И ещё девочки подарили ему фотографию, где были все они, детдомовские ученицы шестого «Б» класса, пришедшие провожать любимого учителя: Люся Голяховская, Майя Лебедева, Зина Зуева, Валя Тямкина, Варя Евсикова…

Об этом эпизоде сам Булат Шалвович вспоминал много лет спустя: как бежали тогда за подводой провожавшие его девчонки и плакали и как у него самого перехватило тогда горло.

Через много лет Варвара Евсикова получила привет от любимого учителя. Это было в 1977 году, когда она работала на Калужском комбинате синтетических душистых веществ в отделе главного энергетика. А рядом, в отделе главного механика, работала Дина Павловна Гурджи, с которой они знакомы были, но близко никогда не общались. Так, «здрасьте-здрасьте». А тут как-то в пятницу засиделась Варвара Афанасьевна на работе, и Дина Гурджи тоже что-то задержалась. И пошли они с работы вместе. Разговорились, и Гурджи стала рассказывать о своём юбилее, который будет завтра, и как бы между прочим сказала задумчиво:

– Интересно, приедет Булатик или нет?

Варвара Афанасьевна насторожилась и спрашивает:

– Какой Булатик?

– Окуджава.

– А вы что, его знаете?

– Конечно. Это наш очень давний друг, – гордо произнесла Гурджи и рассказала об их знакомстве в пятидесятые годы. – А ты-то чего так настороженно спрашиваешь?

– Так я же училась у него!

Настала очередь удивляться Дине Павловне.

Расставаясь тогда, Изотенкова сказала:

– Дина Павловна, пожалуйста, если он приедет, передайте ему привет от одной из воспитанниц шамординского детского дома.

Та пообещала.

В понедельник Варвара приходит на работу, и вдруг звонит Гурджи и просит зайти. Пришла Варвара в отдел главного механика, а её встречает Дина и протягивает книгу и пластинку: «Вот, Булат Шалвович приезжал и велел тебе передать».

Оказывается, Гурджи спросила у него, прежде чем передать привет, помнит ли он Варю Евсикову из шамординского детского дома. И он ответил: «Да, очень хорошо помню. А она здесь?» – «Да нет, но она тебе передаёт привет».

И тогда он взял пластинку и подписал: «Варя, рад с тобой встретиться хотя бы таким образом».

Рассказывает об этом Варвара Афанасьевна, а глаза её светятся счастьем.

– Вы знаете, этот день в заводоуправлении стал нерабочим. Целый день все шли ко мне, смотрели эти подарки, читали автограф и вместе со мной радовались. У кого-то и слеза наворачивалась. Мне было, конечно, очень приятно.

Жизнь не только не баловала эту прекрасную скромную женщину, но и незаслуженно преподнесла ей много жесточайших обид и испытаний. Впрочем, как и многим в СССР. В раннем детстве она пережила ужасы немецкого плена. После окончания войны, когда семья воссоединилась и, казалось, вот теперь наступит счастливая жизнь, один за другим умирают отец и мать. И во взрослой жизни много было горького и ужасного. Схоронила мужа, единственную дочь… И общение в шестом классе с учителем русского языка и литературы осталось в памяти как одна из самых светлых страниц её жизни.