– Что?! – сейчас в ее голосе как будто послышалась какая-то эмоция. – Это тебя я видела во сне? – более бодро спросила женщина и попыталась улыбнуться.

Нинико тоже улыбнулась ей.

– Да, мисс Блейк, вы, наверно, видели меня.

– Сколько тебе лет?

– Мне шестнадцать.

– Ты красива, как Георгий…

Нинико засмущалась, Томас же с удовольствием улыбнулся.

– Почему вы не навестили меня до сих пор?

Молодые от неожиданности посмотрели друг на друга.

– Мы только сегодня прилетели, – стал оправдываться Томас.

– Откуда?

– Из Лондона, через Мадрид.

Некоторое время старушка, склонив голову, смотрела в землю, потом скептически посмотрела на Томаса.

– И куда же вы прилетели и на чем? На летающем ковре? – с иронией в голосе спросила она, мол, знаю я вас, молодых.

Томас улыбнулся и мягко сказал:

– Нет, мисс Блейк, в Буэнос-Айрес мы прилетели на самолете.

– Где это, в Южной Америке?

– Да, мисс Блейк, в Аргентине.

– Так, значит, мы сейчас в Аргентине?

Старушка посмотрела куда-то вдаль.

– Да, мисс Блейк.

Женщина ответила через некоторое время:

– Да, мне кто-то сказал, что мы находимся в Аргентине. Значит, он не обманывал меня?

Нинико и Томас понимали, что мисс Блейк находится в совершенно другом мире и вести с ней нормальный разговор было бы трудно. Вот и предупредила их старшая сестра милосердия приюта, что ее ответы неадекватны. И случилось это с ней после того, как ее сразило ударом молнии и она долго находилась в коме. Но сестра милосердия была удивлена тому, что навестить старушку пришел парень с такой же фамилией, какую назвала старушка. Она говорила: «Я не Корсантес, я – Эни Блейк».

Все трое долго молчали. Молодые уже не знали, как продолжить разговор. Женщина тоже не проявляла какого-либо интереса к беседе, в своих мыслях она была где-то далеко. Молодые все еще стояли перед ней и думали, может они напрасно старались найти и навестить ее и зря проделали такой длинный путь. Госпожа Эни Блейк не только осталась в другом мире, но ее будто и не интересовал новый мир. Семьдесят шесть лет в ее долгой жизни были провалом. Она не могла осознать даже того, где она находилась или как можно было долететь из Англии до Аргентины? Она не могла понять и того, почему она находилась в Аргентине или как она сюда попала. Совсем молодая, красивая девушка в возрасте двадцати лет закончила свою жизнь, а в девяносто шесть продолжила ее заново. Как будто оживили человека совсем другой эпохи. И разве ее состояние должно быть удивительным? Когда у человека такого возраста имелось прошлое лишь до двадцати лет, а все остальные годы выпали из ее памяти! Точно так же, как и у Сары Корсантес не было прошлого: не знала, кто она, где родилась и кто были ее родители. Ведь она тоже начала свою жизнь в двадцать лет. В этой пожилой женщине жили два человека – Эни Блейк, молодое, нежное создание, и Сара Корсантес, которая на себе испытала всю жестокость жизни. Но сейчас Сара Корсантес была забыта, возможно, после удара молнией она даже исчезла насовсем.

Нинико и Томас стояли молча и с сожалением смотрели на погруженную в свои мысли пожилую женщину. Они ожидали, что их встреча и здесь будет столь же эмоциональной, как с дедушкой Георгием в Тибете, но здесь обстоятельства были иными. Они не только не были похожими на встречу в «Ташилумпо», наоборот, ими даже овладело чувство сожаления за то, что они зря потревожили эту измученную женщину. Адекватная беседа с Эни Блейк была бы возможной, если бы к ней вернулась память. Но как можно было рассчитывать на это, когда в этом возрасте происходит как раз все наоборот, как правило, люди теряют память!

– Мисс Блейк, я хочу помочь вам вспомнить все, – сказала Нинико и присела рядом. – Если, конечно, вы будете согласны.

Старушка будто очнулась и вышла из неизвестного ей мира – так хорошо поняла, что сказала ей Нинико.

– Я тоже пытаюсь, но никак не могу вспомнить ничего после того, как мы встретились с Джейн в городском сквере. Я помню Джеффри, я даже помню то, как за день до этого я взяла его на прогулку, но никак не могу понять, почему я такая, почему я так сразу постарела и как вышло, что вы внук и внучка Джеффри и Георгия? – совершенно четко сформулировала свои переживания Эни Блейк.

– Я постараюсь помочь вам, и, возможно, вы сможете вспомнить все.

Старушка повернула к ней голову и скептически посмотрела на нее.

– И как ты сможешь сделать это? – хладнокровно и даже немного строго спросила она.

– Главное, доверьтесь мне, мисс Блейк. Было бы лучше перейти в вашу комнату и прилечь на кровать.

В это время появилась нянечка, приблизилась к ним и обратилась к старушке:

– Миссис Корсантес, ой, извините, мисс Блейк, сейчас время обедать, пойдемте, пожалуйста, я помогу вам.

– Вот так и обращаются ко мне, будто я – какая-то Корсантес, – с раздражением сказала она.

– Извините мисс Блейк, я не хотела вас обидеть. – И потом посмотрела на молодых, будто просила прощения.

Ничего удивительного здесь не было, ведь в документах было записано имя Сары Корсантес, а то, что старушка называла себя Эни Блейк, считали ее капризом.

Нянечка попыталась помочь ей встать, но та не нуждалась в помощи и без труда встала самостоятельно. Несмотря на возраст она выглядела и передвигалась совсем неплохо. По тенистой аллее все четверо медленным шагом направились к зданию.