– Да, и... – сказал Фаиз. – Я кажется понимаю, что происходит. Перераспределение. Колец стало меньше. Равное расстояние между ними сохранилось, но увеличилось. Исчезло кольцо Текомы. И… Ох, нет. Только посмотрите. Врата в Танджавур располагались прямо напротив. Их тоже нет. Мы только что потеряли двое врат, адмирал. И за одними был населённый мир, полный людей.

Переведено: Kee

Научная выставка проходила в одном из общественных залов и на прилежащей территории. Из-за сводчатого потолка зал казался скорее выращенным, чем построенным, а акустические регуляторы поддерживали царивший внутри шум и гвалт на спокойном, не раздражающем уровне. Тысяча детей в возрасте от пяти до шестнадцати лет бегали, болтали и собирались группками, общаясь по большей части с теми, кого знали и с кем ходили в одни и те же классы.

У всех открытых школ имелись в зале выставочные места, где демонстрировалось, что выучили за год ученики, и какой вклад внесли в общее дело империи. Некоторые экспозиции, как модель водного цикла, например, были базовыми и предназначались для самых маленьких ребят. Другие, как «лес жизни», где сравнивались различные экосистемы новых миров, или программируемая станция материи, представлявшая публике новейшие научные материалы Бара Гаона, хитроумностью задумки были интересны даже ей.

И Коннор был здесь.

По прошествии дней острота воспоминаний о том, что Коннор и Мюриел теперь встречаются, терзала уже не так сильно. Боль, конечно, не прошла. Мысленная картина их поцелуя стояла перед глазами, как живая, мучила по-прежнему. Поэтому, когда Коннор кивнул, когда она проходила мимо, и робко улыбнулся, она не знала, что и думать. Неужели она все еще нравится ему? Не хочет ли он сказать, что связь с Мюриел была ошибкой? Или же он просто рад, что они с Терезой остались друзьями? Она сама не знала, на какой из вариантов надеялась. И надеялась ли вообще. Коннор выглядел смущенным. У Мюриел и других ребят из ее школы был почвоведческий стенд о разработке микробов, способных передавать питательные вещества между организмами разных биомов, и Терезе, по идее, следовало быть с ними. Но ей не хотелось стоять там. В самом деле, куда захочет, туда и пойдет. Вряд ли кто-то посмеет ей указывать.

Вместо того чтобы стоять у стенда, она отправилась на площадку паззлов, где ребятки младшего возраста работали с кубиками, строя геометрические фигуры, спорили о том, как вписать круги в квадрат или как создать сложную структуру, которая удерживалась бы только гравитацией и трением. В детстве такие головоломки приходилось решать тысячу раз. Она ходила по площадке, где подбадривая, где подсказывая, и гадала – подойдет ли Коннор.

За одним из столиков сидела, нахохлившись и едва не плача, маленькая девчушка, наверно, лет шести. Тереза присела напротив, потому что с этого места хорошо был виден Коннор.

Девочка посмотрела на Терезу и, похоже, взяла себя в руки. Когда она заговорила, то произносила слова с неестественной высокопарностью малышки, которую научили, что и как говорить.

– Здравствуй. Меня зовут Эльза Сингх. Очень приятно познакомиться с тобой.

– А я Тереза Дуарте, – представилась Тереза.

– Ты учительница? – спросила Эльза.

– Нет, я здесь живу.

– Никто не хочет со мной играть, – пожаловалась Эльза.

– Если хочешь, могу научить тебя кое-чему.

– Давай, – согласилась Эльза и заерзала, удобнее устраиваясь на маленьком деревянном стуле. Тереза покосилась на школьный дисплей. Мюриел и Коннор беседовали, но говорила главным образом Мюриел, ее губы быстро шевелились, словно она стремилась удержать его внимание. К своему удивлению, Тереза ей даже посочувствовала. А что, если Коннор, после того как вынудил Мюриел испортить отношения с Терезой Дуарте, дочерью высокого консула и, возможно, будущей правительницей Лаконианской Империи, теперь охладел к ней? Было бы паршиво. Но действенно, надо сказать, и сочувствие Терезы испарилось так же быстро, как появилась. Со своими проблемами Мюриел пусть разбирается сама.

– Так, Эльза, – сосредоточилась она. И вытащила ручной компьютер. – Это называется «дилемма заключенного». Взгляни сюда…

Тереза нарисовала таблицу, похожую на ту, какую рисовал ей Илич, объяснила правила – игроки решают сотрудничать или предавать, а потом каждый выбирает предавать, хотя в долгосрочной перспективе обоим выгоднее было бы сотрудничать. Эльза, судя по виду, не особо заинтересовалась, но согласилась поиграть.

Коннор отошел от своей группы как раз тогда, когда в зал с веселым гвалтом влилась новая порция презентеров. В толпе Тереза едва его не потеряла, но успела заметить мелькнувшие каштановые волосы. Кажется, он шел к ней. Сердце забилось сильнее. Трудно сказать, отчего она волновалась больше – что он найдет ее или что не найдет.

Она играла с девочкой, притворяясь, будто увлечена игрой, а не разглядыванием людского потока за спиной Эльзы. На протяжении нескольких раундов они сотрудничали друг с другом, а затем, когда Тереза почувствовала, что настало время для следующей части урока «око за око», предала свою напарницу. Эльза уставилась на монитор карманного компьютера, словно тот показывал полную бессмыслицу.

– Вот, – сказала Тереза. – Теперь, после того, как тебя так предали, ты должна решить, как дальше…