Гаррет: Просто мне до смерти надоело здесь, Кай. Скорей бы домой.

Кай: Сегодня что-то случилось? Ты никогда не рассказываешь о службе… вот я и не спрашивал сам.

Гаррет: Не знаю. Меня достало все в целом. Извини, наверное, плохо так говорить, но я двинул в армию лишь потому, что моя семья была бедной, у меня не было денег на колледж, я ничего не умел и ненавидел отца. А теперь я просто сижу и жду, когда служба закончится, чтобы устроиться механиком в какой-нибудь автосервис.

Кай: Так вот, чем ты там занимаешься. Ты автомеханик?

Гаррет: Да, на мне обслуживание транспортных средств.

Кай: Дома ты занимаешься тем же самым?

Гаррет: Да. Между командировками я работаю механиком в части. Но продлевать контракт больше не буду. Пойду чинить тачки в простой автосервис, раз уж это мой единственный гребаный скилл.

Кай молчал, и я понял, что он ждет, когда я продолжу. Он почти никогда не задавал вопросов, которые могли быть расценены как излишнее любопытство, хотя время от времени мне хотелось, чтобы он вытянул из меня все. В переписке я был в сотни раз откровенней, чем в жизни, но о некоторых вещах заговаривать все-таки не решался. Из опасений, что он осудит меня или воспримет неправильно. Или будет совершенно не впечатлен.

Гаррет: Слушай, дело такое… Я гей. И здесь есть прилично парней-натуралов, у которых после года на базе чешется до такой степени, что они готовы передернуть затворы со мной.

Кай: Хм. Предполагаю, что «передернуть затворы» равно «переспать», если только в армии это не значит что-нибудь вроде «стать настоящими братьями по оружию».

Гаррет: ЛОЛ

Каким бы сердитым я ни был, Кай всегда умел меня рассмешить. В этом ему не было равных.

Гаррет: По оружию, которое стреляет разве что спермой.

Кай: Аххх… Спермомет. Какой странный и чуть-чуть мерзкий мысленный образ.

Гаррет: Хаха. Увы, но это правда. Обычно я осмотрителен в плане того, с кем именно замутить. Сначала следует убедиться, что позже эти бравые натуралы не попытаются отметелить меня.

Кай: Каким образом? И еще я не вполне понимаю, почему ты называешь их натуралами, если они занимаются всяким с парнями.

Гаррет: Потому что эти ребята не находят меня привлекательным. Если мы случайно пересечемся, когда вернемся домой, они не пригласят меня на свидание. Их интересует только тесная дырка или крепкий кулак, а романтика с парнем им не нужна.

Кай: То есть… они в стадии отрицания?

Гаррет: Может быть. Но если они сами позиционируют себя как натуралов, то переубеждать их я точно не стану. Для некоторых любые фрикции — это фрикции, а секс — это секс.

Кай: Ладно, в это, в принципе, можно поверить. А как ты их выбираешь?

Я закусил губу и перечитал последние предложения нашей беседы. Не ляпнул ли я чего-нибудь оскорбительного или глупого? Я мало разбирался в теме ЛГБТ, гражданских прав и так далее и еще меньше — в том, как правильно выражаться о чьей-либо самоидентификации. Мои родственники, как все реднеки, родились без гена чуткости и придерживались самых традиционных, граничащих с отсталыми взглядов — вроде «никаких компьютеров в доме», — а мой отец был воинствующим гомофобом. Причем настолько, что иногда его рвение выглядело подозрительным. В отсутствие иных ролевых моделей пытаться стать лучше них было непросто.

Гаррет: Здесь все смотрят порно. Одни или в компании, и такие вот посиделки подходят для первого шага лучше всего. Еще можно просто поднять тему секса. Но самая верная тактика — это обмолвиться, будто мне рассказывали о парнях, которые на время командировок временно переходят на, если можно так выразиться, «темную сторону силы», и проследить за реакцией. Ты удивишься, с какой быстротой некоторые переключаются на «черт, мне так охота потрахаться, что я могу их понять».

Кай: Боже

Кай: Армейское порно! Моя любимейшая фантазия.

Гаррет: Только в реальности эротикой там и не пахнет. Все происходит быстро, сумбурно и приносит самое минимальное удовлетворение.

Повисла новая пауза, и неуютное чувство вернулось. Черт. Зачем я заговорил с ним об этом? У меня начисто отсутствовало умение общаться с людьми. Как и способности к флирту. Из-за нулевого опыта мои попытки заигрывать выглядели откровенно уныло. При живом разговоре с ним я, скорее всего, воздержался бы от каких бы то ни было откровений. Нытьем о своей паршивой интимной жизни парня не завоюешь.

Что приводило к следующему вопросу. Ради чего мне хотелось завоевать его? На что я рассчитывал? На свидания по переписке? Виртуальный секс? Ахи и вздохи на расстоянии?

Хотя в Пенсильвании он жил от меня не так уж и далеко.

Кай: Кажется, я понимаю.

Гаррет: Правда?

Кай: Вроде бы да. Если их цель — просто кончить, то у них… не возникает связи с тобой. Несколько приятных минут еще не повод начинать что-то… более долговременное. Так они думают?

Гаррет: Именно. Мне всю жизнь попадались только такие парни, которые после секса и в глаза на могли мне смотреть. Но это уже другая история. И да, в таких связях тоже ничего приятного нет.