"Нет худа без добра, – подумал он. – А то проплыли бы ходом".

Чайник уже повторно выплеснул в огонь тонкую струю кипятка, когда Герасим и Андрей вышли из зарослей. Их плечи оттягивали объемистые рюкзаки и притороченные поверх мешки. Сквозь ткань проступала краснота. На Полешкине висел неизменный карабин, Андрей держал топор. Они шли медленно. Ноша совсем пригнула к земле коротконогого Герасима и высокорослый Андрей, хотя и горбился, казался выше его на целую голову.

– Взяли, что могли, – доложил Герасим, сваливая с плеч тяжелый груз. – Хорошо бы еще раз сходить.

– Конечно, лучше забрать, – согласился Нюкжин. – Много там еще?

– Столько же, если не больше.

– Мы здесь постоим день-два, – сказал Нюкжин. – Тот берег надо посмотреть.

– Да? – глаза Герасима сузились в раздумье. – Тогда сейчас и сходим, пока мухи не засидели.

– Поешьте, – предложила Ася. – Через полчаса будет готово.

Они все здорово намаялись за день и огонь костра привлекал. В казане булькали макароны. На горячих угольях шипела смазанная маслом сковородка, рядом, на дощечке лежали крупные куски вымытой печенки. Но Герасим сказал:

– На полный желудок много груза не поднимешь. А чайку выпьем.

Андрей с сожалением посмотрел на сковородку, но возражать не стал. Только оглянулся – как остальные?

Нюкжин думал так же как Герасим. Светлана в разговоре не участвовала, она зарисовывала привал. Ее внимание привлекли лишенные коры бревна, которые служили и за скамейку и за стол.

Тропинка, которой несколько раз прошли люди, приняла заметные очертания. Но место, где завалился сохатый, изменилось неузнаваемо. Посредине вырубленной в кустах полянки лежал обрубок туши. Шкура, голова, потроха валялись разбросанные по сторонам. Здесь же темнел мокрый окровавленный брезент, ненужные мешки.

Герасим сразу принялся за дело. Он мастерски отделил топором ребра, разрубил позвоночник. Нюкжин и Андрей оттаскивали куски. Мешки быстро полнились, рюкзаки обретали объемную форму.

– Ну вот, – сказал Полешкин, когда последний кусок оказался в мешке. – Теперь, кажется, все.

– Не все! – возразил Нюкжин. – Надо привести место в порядок.

– Зачем?

– Затем!

– Вас понял! – подчеркнуто на "Вы" отреагировал Полешкин, как если бы вел радиопереговоры. И поджал губы.

Нюкжин почувствовал, что высказался резко.

– Ты иди, – сказал он примирительно. – Мы с Андреем управимся.

Герасим постоял, подумал и ушел. Правда, мяса он взял столько, что аж крякнул, поднимая мешок.

– Давайте соберем остатки в кучу и хотя бы закидаем ветками, – предложил Нюкжин.

– Тент возьмем?

– Да. В реке за сутки отмокнет.

Нюкжин нагнулся свернуть тент, но Андрей опередил его.

– Я сделаю.

Они принялись за работу и вскоре на месте, где свалился сохатый, взгорбился небольшой зеленый холмик, наподобие могилки.

– Вот теперь все!

– Сохатому это без разницы.

Необходимость уборки в тайге видимо и у Андрея вызывала сомнение.

– Человек должен уважать себя, – наставительно сказал Нюкжин. – А вот так, разбросать и уйти может только зверь.

И поскольку ему показалось, что не убедил Андрея, добавил:

– Такая охота похожа на браконьерство.

– Возможно, – неуверенно согласился Андрей.

Они подняли каждый свою ношу и пошли к косе, чтобы сюда уже больше не возвращаться.

Полешкин и Светлана ставили женскую палатку. Герасим выбрал хорошее ровное место недалеко от кухни. Оттяжки он закреплял с одной стороны за сучья тяжелого бревна, с другой – за колышки, вбитые в песок. На кухне он уже успел соорудить постоянный вместительный очаг. Успел он и разгрузить лодки и вытащить их на галечник. Рядом, вразброс лежали мешки и ящики.

 Большую палатку еще предстояло поставить, и все-таки Нюкжин испытывал чувство умиротворения. Грязная работа позади. Завтра они осмотрят правый берег и поплывут дальше. А сейчас…

– Можно подавать? – спросила Ася.

– Конечно!

Они расселись вокруг костра на бревнах и ящиках и заворожено следили, как Ася накладывала в мисочки печенку и макароны. Печенку она приготовила мастерски – сверху нежная корочка, а внутри сыринка с кровью. А к макаронам неведомая подлива.

– Самые витамины! – прокомментировал Герасим. – Мясо и рыба – овощи Заполярья.

Сохранение мяса обветриванием

Он говорил напыщенно и получалось не столько торжественно, сколько смешно. И щеки у него сейчас были как у хомяка, за ними ушей не видно.