Я не знаю, что означает «тил бет», но, судя по довольно большой выпуклости под набедренной повязкой, это должно иметь какое-то отношение к сексу.

Звучит неплохо. Я далеко от дома, одна в джунглях с самым горячим мужчиной, которого когда-либо видела, и у меня слишком долго не было никакой близости. Поэтому, вероятно, в первый раз в моей жизни я собираюсь пойти на поводу у своих основных инстинктов.

Я выставляю свой подбородок в инопланетном жесте.

— Toх.

Он садится и кладет свою большую руку на мой подбородок, а другую на плечо, затем наклоняется и целует меня прямо в губы.

Ах. Думаю, Арокс не может быть девственником, потому что тогда он был бы неуклюжим, а не дарил бы мне сейчас самый страстный поцелуй, который у меня когда-либо был. Его губы мягкие и настолько отличные от других, что внезапно внутри меня растекается чистая лава.

Он разрывает поцелуй и смотрит на меня с оранжевым огнем в его неземных глазах.

Мне нужно перевести дыхание.

— Да. Хорошо. Это работает.

Остановившись проверить, что все в порядке, Арокс снова целует меня. Впитывая его запах и жар, я кладу руку на его массивное плечо и чувствую перекатывающиеся мышцы. Это вызывает покалывание в моих девчачьих местечках, и я становлюсь влажной от предвкушения.

Взяв одну из его рук, я придвигаю ее к своей груди, и Арокс мягко сжимает ее.

— Женщина, — шепчет он себе.

— Женщина, — подтверждаю я. Даже толстая кожа моего бесформенного платья не мешает получать наслаждение от его прикосновений, но я хочу большего. Поэтому я показываю Ароксу, что он должен помочь снять его.

Так как у меня нет нижнего белья, я оказываюсь сидящей голой задницей на земле. Мне не холодно, но немного неудобно. Я складываю руки на груди и немного двигаю бедрами, хмурясь из-за ощущения жесткого песка под собой.

Арокс осторожно кладет мое платье позади нас и засовывает руку в свою сумку, доставая оттуда что-то белое и очень плотно упакованное. Он встряхивает это в воздухе, и оно разворачивается в шкуру, которую мужчина стелет на землю. Я перемещаюсь на шкуру, которая ощущается очень мягкой и эластичной, будто я сижу на толстом, мягком ковре.

Арокс встает, оглядывается вокруг и подкладывает больше дров в огонь. Рада, что он помнит, что я рассчитываю на его защиту в любых обстоятельствах. Мы между рекой и огнем, так что, думаю, это поможет.

Потом он становится передо мной на колени и смотрит на меня сверху вниз, останавливаясь на моей груди и промежности, хотя я сижу на коленях, и ему ничего не видно. Выпуклость под набедренной повязкой дергается сама по себе, и мне хочется запустить под нее руку.

— Арокс теперь тил бет, — заявляет он и двигается ко мне. По какой-то причине он не снимает килтоподобную набедренную повязку. Но когда я собираюсь указать на это, Арокс берет мои колени, мягко раздвигает их и опускает голову прямо к сердцевине.

— Да, это тоже может сработать, — говорю я, чувствуя его теплое дыхание на своих самых чувствительных местах. Я рада, что у меня была возможность немного помыть себя в реке после насыщенного событиями дня.

Мужчина долго смотрит на мою киску с близкого расстояния, и это выглядит довольно странно. Может, стоит поторопить его или позволить ему насладиться его первым видом на то, что большинство парней, кажется, считают чрезвычайно интересным?

Но когда я уже решаю что-то сказать, он целует чувствительную кожу там и посылает поток искр через мою киску, заставляя все мое тело содрогаться.

Арокс продолжает целовать меня вокруг киски, и это чувствуется потрясающе. Нет, он не может быть девственником. Он точно должен был это делать раньше. Или, возможно, у него просто природный талант?

Я откидываюсь назад и почти закрываю глаза, в то время как он продолжает дразнить мои девичьи места, приближаясь, но все еще не касаясь самых чувствительных частей. Это тоже работает. Все мое внимание сосредоточено на его действиях, в ожидании первого реального прикосновения.

Затем я чувствую жар и движение прямо у входа. Я дергаюсь и задыхаюсь, когда Арокс пробегает языком между внешними губами, останавливаясь чуть ниже клитора. Он дразнит меня, это точно.

Затем мои глаза расширяются. Не может быть, что это просто обычный язык. Видимо у него какая-то особая текстура и маневренность, потому что кажется, будто Арокс проводит бенгальским огоньком вверх и вниз по моей щели, посылая тысячи восхитительных покалываний от моей киски до позвоночника. А ведь он даже еще не коснулся моего клитора.

Я шире раздвигаю ноги и поднимаю бедра в непроизвольном движении, чтобы он ускорился.

Арокс здесь главный и как ни странно, это абсолютно меня устраивает. Он заставляет меня хотеть большего, заставляет меня признать, что управляет мной. Сейчас эта штука с доминированием мне очень нравится.