Так просто. Так прекрасно. В пределах досягаемости маленького существа, которое, как обычно, осталось незамеченным. Но прятки в тени не помогут.

— А я могу помочь? — спросил вдохновитель. Неужели главный идиот не клюнет на самую маленькую уловку в мире?

Недооцениваете меня.

Взгляд доктора, как обычно, устремился слишком высоко. Взмах руки, подняться на цыпочки — и доктор Мэннерс опустил глаза. Потом нахмурился.

— Помочь с чем?

— Я знаю, что вдохновитель делал с жертвами эксперимента. Это ужас.

— А разве вы тоже не жертва?

Ой.

— Ну да. Да, конечно, но как только они сделали это со мной… — взмах руки в сторону давно ненавистной миниатюрной фигуры, и подозрение в глазах доктора ослабло. Как легко их одурачить. — …они не беспокоили меня.

— Мы сделаем все возможное, чтобы изменить условия и вернуть вас в нормальное состояние. Но это потребует времени, исследований и тестов, которые лучше всего проводить квалифицированному персоналу. Спасибо за предложение помочь.

И доктор так быстро отклонил предложение. Просто отмахнулся, как будто от кого-то никчемного

Неприемлемо.

Как будто снова была начальная школа. Все ведут себя так, будто только размер и внешний вид имеют значение. Как же жгли его те годы. Унижение было все еще свежо, даже после стольких лет. Спрячьте сумку с обедом самого маленького из класса. Смейтесь, устраивайте на него охоту. Те, кто считал себя крутыми, платили за свои шутки, возвращаясь домой с зелеными лицами и мокрыми штанишками, потому что маленький не означал глупый, а ингредиенты для диареи можно было отыскать повсюду.

С возрастом все должно было измениться. Стать лучше. Однако, несмотря на деньги и власть, люди все равно смеялись. Не уважали большой мозг, спрятанный в маленьком теле.

Если бы только формулы работали. Если бы только ученые смогли понять, как воспроизвести то состояние, в котором пребывала Проект X081. Если бы только они могли получить образец ДНК этого тупого саблезубого кролика. Черт, этот гребаный агент FUC и все ее друзья.

Если бы только ему удалось в свое время похитить кого-то столь же умного, как доктор Мэннерс. Доктора, который смог взглянуть на старую проблему под новым углом.

Глаза сузились за толстыми линзами, вдохновитель наблюдал, как доктор пишет на доске, демонстрируя своему помощнику проблему с генетическим кодом в экспериментах. Вдохновитель увидел, как доктор выделил код, который помог бы вернуть существам их прежнее состояние. Или даже лучше, превратить их в более развитые существа.

Окончательный ответ в дилемме всей жизни. Наконец, физический размер и смертельная сила могли принадлежать вдохновителю.

Муах-ха-ха-ха-ха.

Ой, опять он засмеялся в неподходящее время. К нему повернулись взгляды, и пришлось изворачиваться. Корявая фраза:

— Я так счастлив, что вы нашли решение, — успокоила их.

Дураки.

Глава 9

Томатный соус кипел на плите. Хлеб, намазанный чесночным маслом, жарился в духовке. Тертый сыр ждал в миске, а Рене, развалившись на диване, смотрела любимый культовый фильм Виктора — «Разбойник», жестокий фильм о человеке, которому пришлось убить и съесть крокодила, основанный на истории жизни его дяди Джека. Может быть, не лучший фильм для выздоравливающей жертвы эксперимента, но он поставил его в надежде заставить Рене отказаться от глупого — прекрасного — плана соблазнения. Виктор не был глупцом. Как он мог не заметить, как она прижималась к нему? Как она смотрела на него? Как держалась рядом? И хуже того, он был не единственным, кто это видел.

Его друзья шутили над Рене, добродушно хмыкая. Но он не мог. Не должен. Ей нужно было увидеть мир. Пожить немного, прежде чем она сможет узнать, чего действительно хочет. Кого хочет. Проблема была в том, что как только она попробует новую свободную жизнь, она скоро забудет о своем интересе к злобному старому крокодилу — да, так лучше. Ему не нужна была робкая лисичка, свисающая с него при каждом шаге. Он не собирался остепеняться.

Пока Рене ахала и охала, глядя в телевизор, Виктор бродил по кухне, в одиночестве, готовя ужин.

Пора заняться макаронами, пока они не переварились.

Несмотря на сосредоточенность — и попытки Виктора держаться подальше от Рене — его взгляд то и дело останавливался на ней. Вот она наклонилась вперед. Вот отпрыгнула, когда стало страшно. Губы Виктора растянулись в улыбке. Часть его хотела присоединиться к ней и немного расслабиться.

Он этого не сделал.

Наконец-то он от нее избавился. Убедил ее, ну, скорее, она сама решила, что ей не нужно цепляться за него на каждом шагу. По крайней мере, пока они в квартире. Большой шаг вперед. Виктору бы радоваться, но старый крокодил внутри него жаловался, что ему не хватает ощущения ее прижимающегося к нему тела. Наблюдать за ней было не то же самое, что носить на руках.