Пони вполне понимала и разделяла доводы Элбрайна.

Поэтому, когда они встретились с Джуравилем в сосновой роще неподалеку от лагеря, ее немало удивили слова Элбрайна:

— Сейчас самое время нанести сокрушительный удар по врагу.

— Ты же только что говорил обратное, — напомнила ему Пони.

— Наши враги понесли ощутимые потери и утратили слаженность действий. Стремительное нападение могло бы обратить их в бегство, — сказал Элбрайн.

— Могло бы, — мрачно повторил Джуравиль. — А могло бы погубить немало наших воинов.

— Вся наша жизнь — риск, — ответил Элбрайн.

— Нам вначале следовало бы отправить всех, кто не в состоянии сражаться, в Палмарис, а уж потом строить планы нападения на Кертинеллу и Ландсдаун, — высказал свою точку зрения эльф. — В южных городах мы даже могли бы найти союзников.

— У нас есть там союзники, — ответил Элбрайн. — Но они более озабочены охраной собственных границ, и это вполне понятно. Нет, если сейчас мы сможем со всей силой ударить по Коз-козио и выбить его из городов…

— А сумеем ли мы удержать эти города? — с иронией спросил эльф.

Разношерстное и плохо обученное войско беженцев, способное держать оборону, — это действительно выглядело смехотворным.

Элбрайн опустил голову и тяжко вздохнул. Он понимал, что Джуравиль не хотел обескуражить его, а своими доводами и замечаниями пытался заставить его быть внимательным к высказываемым идеям и продумывать их до мелочей. Но для тех, кто глядел на мир глазами людей, прагматичные и высокомерные взгляды эльфов часто выглядят несколько обескураживающими. Джуравиль не мог понять, какое отчаяние владеет Томасом и остальными и насколько опасным это отчаяние вскоре может стать.

— Если мы выбьем Коз-козио Бегулне и его приспешников из обоих городов, — начал Элбрайн, медленно выговаривая каждое слово, — то весьма возможно, что многие союзники поври просто разбегутся и даже прекратят войну. Ни гоблины, ни великаны не питают никакой любви к поври. Они ненавидят карликов так же, как ненавидят людей. Думаю, что только власть главаря заставляет их держаться вместе. И хотя великаны и гоблины в прошлом были союзниками, между ними никогда не существовало симпатий. Мы знаем, что подчас великаны не прочь закусить гоблинами. Давайте уничтожим главаря, эту связующую силу, и тогда увидим, каковы будут последствия.

Теперь уже эльф вздохнул.

— Ты всегда стремишься к максимально возможному, — тихо сказал он, словно примирившись с позицией Элбрайна. — И всегда достигаешь предела.

Элбрайна это задело: надо же, эльф взялся его критиковать.

— Разумеется, — сказал Джуравиль и вдруг широко улыбнулся. — Разве не этому учили тебя эльфы?

— Значит, мы договорились? — радостно спросил Элбрайн.

— Я так не говорил, — заметил Джуравиль.

— Если мы не ударим по ним, — почти прорычал Элбрайн, — если не воспользуемся создавшимся преимуществом… тогда, скорее всего, мы окажемся в том же безвыходном положении, из какого нам однажды уже пришлось выпутываться. Коз-козио перегруппирует и усилит свое войско и вернется. Он опять навяжет нам лесное сражение, потом еще одно, и рано или поздно мы выдохнемся. Коз-козио, несомненно, взбешен недавним поражением, а также исчезновением пленных.

— У него даже могут возникнуть подозрения, что в здешних краях появился воитель Полуночник, — добавила Пони, вызвав удивление ее собеседников.

— Коз-козио Бегулне помнит нас еще по Дундалису, — пояснила Пони.

Джуравиль кивнул. Он вспомнил засаду, однажды устроенную этими тварями для Полуночника. Чтобы выманить его из леса, они вырубили его любимую сосновую рощу. Правда, в ловушку попали устроители засады — так всегда случалось, когда поври, гоблины и великаны придумывали что-то против Полуночника и его сильных и умных друзей.

— Может статься, что монашеский караван, о котором говорил Роджер, поспешно бежал от кого-то, — продолжал Элбрайн.

— Мы могли бы воспользоваться нашим временным преимуществом, чтобы обойти города и пробираться на юг, — предложил Джуравиль.

Он сразу же заметил, как тревожно переглянулись Элбрайн и Пони, услышав такое предложение.

— Что еще? — напрямую спросил эльф.

— Если что-то заставило монахов, владеющих магией, улепетывать со всех ног, это что-то должно обладать значительной силой, — сказала Пони, однако ее слова отнюдь не убедили проницательного эльфа.

— Тем больше доводов в пользу того, что и мы, подобно монахам, должны бежать на юг, — не унимался Джуравиль.

Он вновь заметил тревожные взгляды своих спутников.

— Давайте напрямую, — потребовал Джуравиль. — Я хорошо знаю тебя, Полуночник. Ведь неспроста этот монашеский караван не дает вам обоим покоя.

Элбрайн усмехнулся, уступая напору друга.

— Нам с Пони нельзя здесь оставаться, — признал он. — Но и на юг нам тоже нельзя.

— Камни брата Эвелина, — догадался Джуравиль.