— Неужели это уж такая страшная тайна? — спросил Элбрайн. — Я привык доверять этим людям.

— Таким, как Тол Юджаник? — Пони упомянула имя предателя, выдавшего их и жителей Дундалиса накануне похода на Аиду.

Пони знала, что эти слова больно ранили Элбрайна. Поэтому она добавила:

— Я тоже доверяю и Белстеру, и Томасу, и всем остальным. Но хвастун Роджер мог бы все переиначить и, боюсь, выставил бы нас в нежелательном свете. Кто знает, какая молва могла бы разнестись о нас, когда беженцы оказались бы в Палмарисе.

Элбрайн, которому тоже стал теперь понятен характер Роджера, не мог не согласиться с нею.

— Ты правильно поступила, — признал Джуравиль. — Время слишком тревожное, чтобы рисковать. Возможно, Роджеру будет нелегко усвоить этот урок, но, думаю, ты великолепно ему помогла, нарисовав на лбу ориентир.

Элбрайн усмехнулся.

— Мне всегда казалось, что порядочность каким-то образом связана с совестью.

— Мне тоже, — сказала Пони.

— В идеальном случае — да, — добавил Джуравиль. — Однако не стоит недооценивать силу страха. Ваша церковь более тысячи лет удерживала в повиновении своих прихожан, угрожая им посмертными мучениями в пламени ада.

— Это не моя церковь, — ответил Элбрайн. — И не та церковь, которой служил Эвелин.

— Разумеется, не эта церковь преследовала монаха-отступника, чтобы задушить его свободолюбивые идеалы и вернуть похищенные камни, — искренне ответил Джуравиль.

Пони кивала в такт словам эльфа. Элбрайн усмехнулся и добавил:

— И не та церковь, которая преследует нас с Пони.

— Монахи ехали на юг, причем, если верить Роджеру, они буквально летели, — сказала Пони. — Я проверила окрестности с помощью граната, но не обнаружила никакого магического присутствия. Поэтому, думаю, Роджер был прав насчет их скорости.

— Надеюсь, что их путь лежит дальше Палмариса, — сказал Элбрайн. — Но в любом случае нам здесь нельзя долго оставаться. И я рассчитываю с пользой потратить оставшееся время.

— На Кертинеллу и Ландсдаун, — предположил Джуравиль.

Лицо Элбрайна было серьезным и даже мрачным. Он кивнул, затем сказал:

— Мы встретимся с тобой в сумерках, на этом же месте. Возможно, мы выступим еще до рассвета.

— Как желаешь, друг мой, — сказал эльф. — Я отправляюсь в города на разведку. Готовь нападение и хотя бы немного помирись в Роджером He-Запрешь. Если верить Белстеру О'Комели, парень действительно совершил немало героических поступков и сможет совершить немало других, если не позволит гордости помыкать собой.

— Мы присмотрим за Роджером, — пообещала Пони.

— Смотри, чтобы его ориентир не потускнел, — со смехом произнес Джуравиль.

Он прищелкнул пальцами и исчез, скрывшись в кустах.

Пони недоверчиво озиралась вокруг — неужели можно так быстро скрыться? Элбрайна, лучше знавшего и тол'алфар, это не удивляло.

— Это он, — настаивал Коз-козио Бегулне. — Я же знаю повадки этого мерзавца!

Мейер Дек долго подбирал слова. Он всегда так делал, даже если говорил о совсем незначительных вещах. Этот массивный фомориец сильно отличался от своих сородичей и физически, и умственно. Конечно, он не был таким сообразительным, как предводитель поври. По уму он уступал даже Готре, правившему гоблинами в прошлом. Мейер Дек понимал свои недостатки, поэтому не спешил, медленно и внимательно обдумывая сказанное.

Молчание великана еще больше злило беспокойного Коз-козио Бегулне, который и так находился в дурном настроении. Главарь поври вышагивал по полу просторного амбара, одной рукой ковыряя в носу, а другой ударяя себя по бедру.

— Может, есть и другие люди, как Полуночник, — предположил великан.

Коз-козио Бегулне презрительно фыркнул:

— Если бы они были, нас бы сейчас безостановочно гнали к Аиде!

— Ну, тогда всего один такой, как он.

— Надеюсь, что нет, — ответил поври. — И думаю, что нет. Это он. По запаху чую этого мерзавца. Можешь не сомневаться, это штучки Полуночника. Так отдаешь мне пленников или нет?

Мейер Дек вновь погрузился в долгие и тщательные размышления. Вместе с тремя сородичами он только что вернулся с юга, где они вели тяжелую битву против королевской армии. Сражение происходило к западу от Палмариса. Там полегло немало великанов и еще больше людей. Мейер Дек вместе с уцелевшими великанами захватили в плен несколько десятков человек. «Ходячая еда» — так называл их главарь великанов. И действительно, на пути к Кертинелле из сорока человек десять было съедено жестокими и прожорливыми фоморийцами. Теперь Коз-козио Бегулне хотел использовать остальных в качестве приманки для Полуночника. Говоря по правде, Мейер Дек был не ахти какой любитель человеческого мяса. Зато великан живо помнил ужасное сражение в сосновой долине, куда главарь поври и его военачальники заманили человека по имени Полуночник. Неужели Коз-козио и впрямь хотел привести его сюда?

— Ты должен отдать их мне, — вдруг заявил Коз-козио. — Тогда мы разделаемся с Полуночником раньше, чем разбежится половина нашей армии. Гоблины уже вовсю скулят о возвращении домой, да и мои молодцы затосковали по Островам Непогоды.

— Так и пойдем все по домам, — ответил великан.

Война не была его страстью, и на юг, в Хонсе-Бир, он тогда пошел без всякого желания. До того как дракон пробудился, Мейер Дек жил себе поживал в горах к северу от Барбакана. Восемь десятков соплеменников, двадцать самок для удовлетворения всех его желаний и прихотей и полным-полно гоблинов, чтобы вволю поохотиться и сытно поесть.