«Он всегда становится разговорчивым после ужина», — устало подумал Мей.

— Я не думаю, что он справился у Мея разрешения подойти, — вмешалась Анна. Она сидела напротив, завернувшись в свой плащ и ещё что-то меховое. Искры от костра летели в густо-фиолетовое небо. Веттон пожал плечами и принялся жевать соломинку, глядя в огонь.

— Почему его так зовут? — спросил Мей у Анны. — Я давно хотел узнать. Ридием — это ведь моё имя наоборот.

— На самом деле это давняя история. Те поселенцы материка, которые стали твоими предками, приняли имена Отражений, к тому времени уже обосновавшихся в Долине. Скорее всего, имена эти казались людям красивыми и звучными, но сами Отражения в их глазах были нечистой силой — из-за магии. Чтобы обезопасить себя от тёмного колдовства, имена стали переворачивать... Помню — ты говорил, что твою сестру зовут Атти. Так вот, в Долине я знаю женщину по имени Итта.

— Значит, не они исковеркали наши имена, а наоборот?

— Именно. И всё-таки к твоему имени это относится не полностью; «меидир» — это правда «ветер», только на родном языке твоего отца.

Мей подался вперёд. Каждая недомолвка об отце действовала на него, как укус овода на лошадь; он и сам от себя не ждал этой напряжённой дрожи и вспыхнувших щёк.

— Ты тоже знаешь моего отца? Знаешь, откуда он?

— Лично — нет. Я слышала о нём от Старшего. Твой отец ведь жил какое-то время у Отражений, — Анна отвела глаза.

— Странно, что Старший не рассказал это Мею, — Веттон озвучил его собственную мысль.

— Да, — согласился Мей. Его охватило небывалое волнение. Столько времени прожить в Долине — и не знать, что его отец побывал там, ходил по той же земле в тени тех же деревьев!

— Ну ладно, — Веттон зевнул, прикрыв рот длиннопалой ладонью. — Спокойной всем ночи.

Он лёг, завернулся в мешковину, прикрылся плащом и через пару минут уже засопел.

— Я посижу на часах, — сказал Мей Анне, — а потом разбужу тебя.

Они переправились через реку Широкую (ворчащий паромщик всё осыпал проклятиями испуганных лошадей), и через два дня показалась река Зелёная, по берегам которой раскинулся Город-у-Белого-камня.

Стены его были построены из камня обыкновенного, серого, и впечатляли своей высотой. Городу не было видно края; насколько знал Мей, он был в разы больше Города-на-Сини.

К воротам они перебрались по огромному каменному мосту — поистине чуду мысли. Мей понятия не имел, на что смотреть сначала: то ли на разномастную толпу, входящую в центральные ворота и покидающую их (там виднелись и обыкновенные крестьяне, и явно зажиточные фермеры, и купцы в богатых одеждах, и даже мелькали гербовые, наглухо закрытые кареты аристократов), то ли на стены, то ли на паруса торговых суден, видневшихся в гавани ниже по течению. Из-за стен показывались шпили башен, и на них развевались знамёна Города — белый камень на зелёном полотнище.

— Набрось капюшон, — шепнула Анна, когда их окружил гомон путников у ворот. Мей опомнился и перестал глазеть по сторонам: она права, им нельзя терять бдительность.

Пройдя обычную процедуру с пошлиной и внесением своих имён в книгу стражников, они вошли в Город. За первым кольцом стен следовало второе — ниже, но толще в кладке. Миновав и вторые ворота, они оказались на прямо-таки необъятной мощёной площади.

— Привратная площадь, — гордо объявил Веттон. — Вон там — один из шести рынков, а слева от нас — Храм Прародителя. Чудесный мрамор, не правда ли?

— Да, но мы не можем задерживаться, — заметила Анна. — Куда дальше?

— Надо проехать через весь Город, наш замок дальше на востоке, неподалёку от камня, — явно разочарованно сказал Веттон, отворачиваясь от сверкающей белизной громады храма и колонн, увитых опаловым плющом. — Там мы окажемся только к вечеру.

— Значит, не будем терять время, — подытожила Анна и пустила коня шагом.

Пока они пересекали бесчисленные улицы, площади и переулки (Веттон уверенно ехал впереди), Мей успел увидеть много чего любопытного. Многоэтажные высокие дома; десятки храмов Прародителю, четверым богам и ещё каким-то неизвестным Мею не то божествам, не то духам — приземистые и яркие здания; рынки и множество лавок, где продавались не только известные Мею товары, но и разные диковинки — стрелы с оперением огромной, алой южной птицы, невесомые воздушные ткани, карты, натянутые на вращающиеся кожаные шары (вот бы Теиг обрадовался!), талисманы и амулеты из трав и драгоценных камней, книги размером меньше ладони... Здесь была даже своя Академия, гордо высившаяся неподалёку от резиденции градоправителя (более скромной, кстати, чем на родине Мея) — совсем как в Городе-под-Соснами и Ти'арге, обители знаний. Встретить здесь тоже можно было кого угодно — вплоть до темнокожих глоталей огня и фокусников с островов Минши.

Всё это, конечно, отличалось от Города-на-Сини, но вместе с тем и напоминало его; Мей ощущал себя здесь уютнее, чем в Долине. Вскоре потянулись окраины, и вот они как раз заставили думать о родных местах. Стены в тупиках и переулках были облеплены нищими, просящими милостыню. Пахло тут дешёвым вином, элем и помоями.

Они проехали несколько деревенек и ферм, выросших вокруг городских стен подобно грибам, а потом — небольшой лесок. И вот, когда заросли расступились и перестали шмыгать туда-сюда упитанные белки, на одном из холмов чуть правее показался многобашенный, суровый на вид замок.

— Вот и Ниис, — устало и чуть взволнованно вздохнул Веттон. — Уверен, там меня ждут-не дождутся.

— Веттон, мой мальчик!..

По мосту, переброшенному через глубокий на вид ров, бежала им навстречу рыдавшая в голос женщина, полноватая и маленького роста, с гладко зачёсанными светлыми волосами. Она пронеслась, подобно вихрю, мимо торжественно застывших стражников и затрубивших герольдов. Платье на ней было довольно простое, хотя и с длинным шлейфом, зато на плаще красовался такой же, как у Веттона, герб.