Забыв о любых приличиях и церемониях, заливаясь слезами, она прижалась к груди Веттона, который едва успел слезть с седла, и принялась осыпать поцелуями его впалые щёки и ерошить и без того свалявшуюся шевелюру. В представлении Мея леди Ниис должна была выглядеть и вести себя совсем иначе, но он был почему-то рад, что она именно такая.

— Как ты похудел, дорогой мой!.. Как мы тебя ждали! Отец и все остальные в Большом зале, готов даже твой любимый пирог... Маира теперь настоящая красавица, и Вейр и Эйла совсем большие... Но как ты похудел! Как вырос!..

— Матушка, ну что же, в самом деле... — растерянно и смущённо бормотал Веттон. — Всё хорошо, я ведь здесь. Не плачь. Это мои друзья — Меидир аи Онир из Города-на-Сини и госпожа Анна.

«Да уж, — подумал Мей, кланяясь. — Не назовёшь у неё ни родины, ни фамилии».

Но оказалось, что леди Ниис, которая утирала слёзы кружевным платком, и этого вполне достаточно.

— Для меня большая честь и радость видеть друзей моего сына. Будьте гостями под нашим кровом.

— Благодарим, миледи, — сказала Анна, и Мей вдруг остро почувствовал, какие они все трое грязные, голодные и уставшие.

— Я прикажу приготовить вам ванны, а после проводить на ужин. Ну пойдёмте же, пойдёмте скорее!

Как только они перешли мост (герольды снова старательно затрубили и чуть не оглушили Мея), к ним подбежали молчаливые слуги и с поклонами увели лошадей. Мею было неловко: прямо над ним возвышалась серая громада замка, окружённая зубчатой стеной. Они вошли в ворота и прошли через внутренний двор. Какие-то женщины — должно быть, служанки — возились с вёдрами у колодца, мальчишки дрались сучковатыми палками, шныряли разбежавшиеся куры... Мей видел множество деревянных строений — хлевов, конюшен, курятников, загонов — и даже, кажется, слышал стук кузнечного молота.

Леди Амельда (так представил свою мать Веттон) поручила всех, кроме сына, которого взялась лично отвести в покои, заботам старого и тяжело дышавшего, но довольно бойкого дворецкого с козлиной бородкой. По пустым, гулким каменным коридорам он проводил Анну в одно крыло, Мея — в другое. Когда Мей вошёл в комнату, служанка как раз заканчивала наполнять медную ванну, от которой валил густой пар.

Служанка вышла, и Мей осмотрелся, широко раскрыв глаза. Он никогда не бывал в таких просторных и прекрасно обставленных покоях. Мебель из блестящего чёрного дерева, золотистая обивка стен, мягкий ковёр на полу, а под балдахином — огромное ложе с парчовым покрывалом. Из окна почти в его рост открывался вид на поля и разбросанные то тут, то там крестьянские деревушки; всё это заливали лучи заходящего солнца.

— Да ты важная персона, Мей аи Онир, — хмыкнул он, разглядывая серебряную чернильницу в форме жабы на письменном столе.

Мей принял ванну, переоделся, рассмотрел всё в этих чудесных покоях и даже успел с боязнью присесть на кровать, сделанную явно для лорда, когда в дверь постучали.

— Войдите, — пригласил он, поморщившись от звука собственного голоса: как-то он не вязался со всем этим великолепием.

Дверь бесшумно отворилась. На пороге стояла другая служанка — совсем молодая, милая и круглолицая. Увидев Мея, она поклонилась и чуть покраснела.

— Вам что-нибудь нужно, господин Онир?

Господин Онир. Это чудовищно странно звучало.

— Ничего, спасибо.

— Я унесу Ваши вещи для стирки, если позволите, — предложила она, бросив взгляд на бесформенную кучу одежды возле ванны, — и верну назад. А Вы пока можете спуститься в Большой зал к ужину — вниз по лестнице на второй этаж и сразу налево. Милорд и миледи Вас ожидают.

— Спасибо, — Мей встал и двинулся к двери.

— Меня зовут Рина, — вдруг застенчиво сказала она, когда он проходил мимо.

— А меня Мей, — ответил он, надеясь, что это звучит не очень глупо после «господина Онира».

В устах служанки путь до Большого зала выглядел просто, но Мей долго плутал по коридорам, пока не встретил давешнего дворецкого; тот с каменным лицом проводил его.

Зал действительно был большим — там бы, наверное, легко разместились несколько таких домов, как тот, в котором жила семья Мея. В очагах трещал огонь, на потолке висели люстры, а длинные дубовые столы были накрыты гербовыми скатертями. Должно быть, в старину тут проходили весёлые и многолюдные пиршества.

Во главе одного из столов сидел грузный, широкоплечий мужчина с каштановой с проседью гривой волос и бородой. Глаза его смотрели внимательно и строго, так что Мей немного оробел, пока кланялся.

— Что ж, юноша, добро пожаловать в Ниис, — лорд неожиданно приветливо улыбнулся. — Присаживайся... Меидир?

— Да, милорд. Можно просто Мей.

— Мы к твоим услугам. Моя супруга — леди Амельда. Мой старший сын и наследник — Таллиам, второй сын — Керд, — эти двое, с разницей в пару лет, очень походили друг на друга; волосы у обоих были отцовские, только Таллиам казался выше и тоньше, а Керд был приземистым, жилистым и смотрел исподлобья. — Радость этого дома — Маира, — худенькая девочка лет четырнадцати со светлой косой смущённо зарделась, — а вот малыши Вейр и Эйла, — двое младших детей исподтишка пинали друг друга под столом, а Маира то и дело на них шикала.